Миэру. Часть 3

Миэру. Часть 3

В колонках играет — Hayashibara Megumi — Breeze

Так, вчерашний очередной отрывок Ошибки… Не знаю есть ли

Миэру. Часть 3

27 мая 1975 года. Рымакия

– Я не думала, что всё так сложно, – разваливаясь на диване, выцедила Амери.

– Я тебя предупреждала, что в Калмеи, – не отрываясь от доставленных девочкой бумаг, проговорила Ниниака. – Главное, что прихвостни Кемирана не увязались за тобой, хотя чужаков за версту чуют. И вообще, как тебя угораздило додуматься до такого?! Если бы ты не пришла, то война непременно развязалась в ближайшее время.

– Ой, да, – отмахнулась девочка. – Неужели прилежная внученька не может навестить своих бабушку, дедушку и тётушку с её очаровательными детишками? – Амери вытянулась во весь рост.

Не сказать, что она была высокая, но тонкая это уж точно. Хоть фигурка только-только начала формироваться, можно было уже точно сказать, что модельной внешностью и пышкой она не будет. Но на лицо она была миленькой, хоть и что-то было от парнишки. Иногда они с Ареданом в школе сводили с ума новых учителей, напялив на неё мужскую форму. И стоит учесть, что Амери как женское имя от Америали, так и мужское от Амерамеса. По этому поводу она и стала носить в прозвище мужское имя. Но и по характеру она была не ахти. Сорванные уроки, побеги с занятий… Хотя девчонка была одарена немалым умом и знаниями в своей голове. Но почему-то вместе с ними там был и ветер, особенно если дело касалось друга детства.

Америаль… Её никто и никогда не называл её полным именем – из-за характера и привычки находиться в мужской компании. Почему-то среди девочек Амери просто не приживалась. Её любовь к насекомым (которые, между прочим, тоже являлись причиной сорванных уроков) отпроваживала всех красавиц школы. Хотя нет. Это было лишь в начальных классах. В девять она уже научилась женским хитростям и вполне вжилась в компанию и часто проводила с ними время, когда Аредану было некогда.

– Ну?

– Что “ну”? – спросила Ниниака.

– Нужны эти листовки?

– Пригодятся. Кемиран ведёт нечестную игру, – задумалась она. – Откуда ты притащила столько всего?

– Сказать честно? – потупилась Амери, поднимаясь на ватные ноги.

– Желательно да.

– Только это… Не злись на меня, – предупредила девочка, откидывая назад длинные белые, словно снег, волосы. – Разве городская свалка не лучшее место для макулатуры?

– Свалка? – чуть не давясь от смеха, переспросила Нина. – Да, Амери, брезгливостью ты никогда не отличалась. Теперь ясно, что за специфический запах от бумажек. В следующий раз говори сразу правду, а не выдумывай о родственниках, их болезнях, домашних животных и всяких бараках.

– Ну… Постараюсь. Зато на газеты глянь – числа свежие совсем, – указала пальчиком дату беловолосая бестия.

– Вижу. Придётся разузнать более точно, но тебе там делать больше нечего. И ещё, Аредану не говори, а то взбесится.

– Есть, мэм! – приняла стойку девочка.

15 ноября 1961 года. Мым

Юркаша подозревала, что в их семье появится ребёнок. Да и она мечтала об этом. Но почему-то сейчас эта мысль не особо радовала. Путешествовать в таком положении было утомительно. А всё произошло из-за того, что на Оннесу напали. Ранее всё было прекрасно. Атака врага разбивалась ещё до подхода. Ух, уж эти войны Каэру. Хотя, против Амера и его спутницы Мериам она ничего не имела. Поговаривали, что подобное положение в Рымакии. И даже оба Каэру между собой весьма в дружеских отношениях. По крайней мере, они не враждовали так между собой, как с Кемираном. А может, просто шли по принципу “враг моего врага – мой друг”…

Вообще многие из Оннесы подались именно в Рымакию. То ли Амера послушали, то ли опять в портовый город. Пришлось бежать и бросить всё, что было нажито с таким трудом. Тедду приходилось работать не покладая рук. Да и сама Юркаша тоже с утра до вечера была занята то по хозяйству, то в булочной. Интересно, а та бродяжка куда делась? Без матери и без отца. Жалко девочку, пусть даже её мать слегла сразу после родов. Даже при том, что она продавала своё тело. И девчонку она невзлюбила. Обвиняла её во всех бедах. А девочка у неё умница была… Остаётся надеяться, что всё же выбралась малышка из города или хотя бы осталась жива.

Осталось совсем немного, и они будут в Рымакии. Этот город – последняя остановка. После обеда – дальнейший путь. Там можно будет вздохнуть спокойно.

– Извините.

– Не хватало нам ещё тут шавок этих тиранов, – огрызнулся кто-то на извинившуюся женщину. Судя по слухам, это Эмири.

– Вообще-то она попросила прощения, – выразила мысли вслух Юркаша, перемешивая чай. Муж скоро должен вернуться, как только купит билеты.

– Сучке Кемирана здесь не место!

– Ну да, а кому место? Раз она смогла противостоять, то это о многом говорит. Она ведь изменила ему, разве нет?

– Ты?!. Чёрт с вами, женщинами, – постарался он быть как можно вежливее с вмешавшейся в диалог, уж больно представительный даже для беглянки у неё был вид. Только выходило это у него с трудом.

– Женская логика? – рассмеялась Юркаша, приглашая жестом женщину к себе. – Забудь о нём. Многие мужики такие.

– Извините…

– Ты ведёшь себя скромно, для той, кто может изменить, – задумалась она, оглядывая зажатую собеседницу. – Ладно, просто забудь. Ты здесь живёшь?

– В общем-то… да, – ответила Эмири, опуская глаза. – Здесь нет Каэру… Мне мужа хватило.

– О счастье девичьем многое сказано, о любви, о заботах, о грёзах, мечтах… – напела спасительница. – Мым – довольно шумный и опасный город для женщины в положении…

Юркаша сама понимала, что её предложение отправиться вместе с ними в Рымакию звучит странно и подозрительно. Но почему-то она была уверена, что должна пособить ей. Да и сохранившиеся сбережения позволят прокормить ещё один, нет, два рта.

Примечания:
Кажется, примечание даже длиннее, чем сама глава. Не знаю, выкладывала ли автор ещё где-нибудь свои стихи, но туда, где ранее они были, доступа нет. Поэтому стихотворение Фокиной Анастасии выкладываю тут целиком:
О счастье девичьем многое сказано,
О любви, о заботах, о грёзах, мечтах…
А в моей сказке будет рассказано,
Про парящую высоко в небесах!
Чудачка-девчонка была одинока,
Хотя и красива, умна, весела!
Только от внешнего мира далёка,
Принца на белом коне ждала.
Проводила дни, ночи, читая романы,
Не спала иногда и встречала рассвет…
Составляли компанию ей тараканы,
И крошки хлеба лишь ей на обед…
Она всё сидела, мечтала, мечтала…
Она всё смотрела, смотрела в окно…
Она бабочкой над цветком порхала,
А что за цветок – ей всё равно.
Уставали глаза, катилися слёзы,
Вот только сидела девчонка, ждала…
Давно не смотрела счастливые грёзы,
Но всё же надежда жива была…
Однажды пришёл он, любимый…
Однажды явился тот принц на коне!
Милый юноша, аккуратный, красивый,
Сразу девчонку повёл под венец!
-«Согласен», «Согласна» и пир, да веселье…
И первая брачная ночь для двоих…
А рано утром жених в похмелье,
Расстроил невесту, немного избив.
Заплакала девушка, не об этом мечтала!
Для чего же «Согласна» сказала тогда?
Вдруг поняла, что над розой порхала…
И мимо неё полетели года…
И сидела старуха в кресле-качалке,
Книгу «любви» держала в руках…
Такое наказание было нахалке,
За полёты её в чужих небесах…

1 июня 1978 года. Рымакия

Аредан уже не помнил почему и как получилось, что Ниниака нашла нужный рычаг, чтобы повелевать им. Она Каэру… Это ладно, но вот то, что он Миэру… Это злило его больше всего.

Юноша снял с шеи цепочку, рассматривая подаренный когда-то Ниной и отцом медальон с небольшой фотографией мамы. В их время вообще было странным, что это единственное упоминание о ней. Эрика сказала, что остальное потерялось во время переезда. А если быть более точным – побегом из Оннесы, где после очередной делёжки территории жить стало просто невозможно. Сохранившееся состояние позволило встать на ноги, но всё равно они немало продали. Отец был одним из торговцев – сбыть товар по невероятным ценам было для него не так сложно, тем более, если это был антиквариат. Ну, да – всё их имущество и есть никому ненужное старьё времён… Как назывались те или иные эпохи, Аредан не знал – всегда считал лишним забивать голову ненужной информацией, да и частые неурядицы в школе тоже сказываются на неуспеваемости. По крайней мере, на его. Амери в этом повезло лучше. Эта девушка всё всегда и везде хватает на ходу, словно голодная стая мемеки в городе. Хотя сравнивать подругу с этими дикими и опасными кошками…

“Опять сбился с мысли”, – усмехнулся про себя Аредан. Такое бывает часто, когда он совершенно свободен, но вот свободен он бывает крайне редко. Постоянные распоряжения Каэру гоняли его из одного края города в другой. Ладно, если бы только в городе, а то между городами бегать – мало весёлого. Слежки, встречи с осведомителями или ещё какой-нибудь чокнутой парой “Каэру + Миэру = влюблённая пара”… Иногда её планы казались просто безумными. Она была одержима идеей спровадить или вообще избавиться от Кемирана.

– Серебро – лучшее для тебя, не так ли? – Нина стояла у дверей, навалившись на косяк. Как обычно в платье, делающем из неё куклу, хотя она была из совершенно другого класса. – Удивительно, что это “старьё”, как ты говоришь, очень даже пригодилось. Некоторые вещи с Хомагиума оказываются очень полезными. Жаль, что они становятся редкостями в нашем мире.

– Ты думаешь, что это время когда-то действительно было?

– Многие источники утверждают о Хомагиуме. Но тебе ведь это не интересно? Тогда меняем тему в нужное русло. Сегодня надо будет кое-что узнать об этом подонке, а особенно о его Миэру.

– Это стремление к власти и сводит вас в могилу.

– Если бы я хотела властвовать, то делала бы это уже давно – это первое. А второе: это стремление выжить – у меня нет желания гнить в сточной канаве. Твои шансы оказаться там же равны моим. Мы оба знаем.

– Интересно, что же ты будешь делать в сточной канаве, если все удары на себя принимаю именно я? – усмехнулся Аредан, замахнувшись удлинённой цепочкой по макету для тренировки. Правда, из чего бы ни был сделан этот макет, его хватает обычно максимум на два удара. Поэтому Ниниака и запаслась их с несколько десятков в одном ей ведомом порядке.

За несколько лет Аредан многое усвоил. Наверное, лишь поэтому единственный предмет в школе, где он преуспел – физкультура.

А его гибкости пальцев завидовали многие, особенно занимающиеся музыкой. Даже Нина не могла понять, что и как он делает с цепочкой, из-за чего её количество звеньев увеличивается. Реакция у них была у обоих хорошая, но всё равно Аредан превосходил её физически очень сильно. Гибкость, скорость, пластичность. Хотя этому позавидуют многие люди, если будут знать, конечно, все его таланты. А тут и до его тайны недолго докопаться, раскроют и на всеобщее обозрение выставят. Так что надо быть крайне внимательным. Есть лишь два человека, знающие это: Эрика и Амери…

Амери… В ней всё же есть что-то, но что именно, он так и не знает. Пока не знает. Даже если это фокусы Нины, то правда рано или поздно всё равно всплывёт. В данном случае – лучше рано. В предыдущем – поздно, как можно позже…

Удар по последней фигуре. Что-то звонко брякнуло о пол.

Аредан подобрал золотистую подвеску. Опять антиквариат. Ну да. Сейчас такие уже давно не используют. Эти старые голограммы… Хотя что-то тут есть.

Юноша улыбнулся, разглядев внимательно ключ. Он даже знал от чего эта безделушка.

Пройдя в библиотеку и найдя нужную “книгу”, Аредан вставил хитроумное старое приспособление в гнездо.

Первое, что приковало внимание – фраза с весёлым поздравлением ко дню рождения.

– А ведь я забыл… С днём рождения, Нина.

– Тебя тоже. – Она опять проводила время в библиотеке, набрасывая на бумагу возможные пути атаки и отступления. Нет, в голове у неё уже было их с десятка три-четыре вперёд, но она для наглядности постоянно делала схемы. На это уходило немало времени. Но даже без рисунков Аредан уже понимал её с полуслова.

– Ну да, спасибо за подарок.

– Я знала, что тебе понравится, – оторвалась она от своего дела. – Скажи, что я умница, набрав всё это, – с детской наивностью попросила она.

– Ещё какая, – улыбнулся он. – Двигай свои бумаги, сейчас вместе смотреть будем. Ведь ты не против?

Примечания:
“Эта девушка всё всегда и везде хватает на ходу, словно голодная стая мемеки в городе”. Мемека – очередной плод моей фантазии. Небольшие кошки (где-то котёнок трёх месяцев), живущие стаями. Но когда они голодные, то напоминают стаю пираний. Радует, что времени им нужно больше, особенно если стая не такая уж большая… А сравнение использовала, потому что с губкой сравнивать девушку не хотелось, а животных реальных не знала.

20 февраля 1962 года. Рымакия

Не так давно в город пришло с сотню новых жителей. В основном все они были беженцы из Оннесы. Кемиран в пух и прах разнёс город, воюя с Амером. Вот почему этому болвану всегда нужно всё развалить, а потом отстраивать? Чтобы было по его вкусу? Если бы у него вкус был нормальный… А то делает из захваченных городов чёрти что. Амер хранил то, что было накоплено веками жителями этого городишки и окраинных деревушек, так нет – Кемиран сравнял всё с землёй! А его Онэка – безмозглая кукла. Хотя нет, просто настолько предана, что не видит ничего кроме своего господина. Если бы не она и ещё одна маленькая Миэру, то Кемирана давно смели с дороги. Просто женщин жалко. Этот идиот настолько самоуверен, что порабощает всё без исключения. Он ведь не думает, что они просто умрут, причём защищая его. Онэка… Она всегда была красавицей, сводящей многих с ума от зависти и желания… Милая девчушка стала просто оружием, которому уже готовят замену, в случае утраты или поломки.

– Всех, живущих в доме Амера, жестоко убили, – прервала мысли Ларика. Никсер всегда доверял своей Миэру больше, чем даже самому себе. Эта женщина была умна, прозорлива и проворна, играючи обходя многие преграды. – Единственный, о чьей судьбе ничего неизвестно, его сын. Ничего не говорит, о том, что мальчуган жив, но и обратного тоже нет. По крайней мере, на данный момент. Я нашла женщину, что носит в утробе Каэру. Это одна из семей прибывших из Оннесы с месяца два назад. Там же живёт Эмири. Я думаю, что причиной изгнания стал её ребёнок. Вряд ли Кемиран смог бы принять Миэру в своём роду.

– А мать второго Миэру?

– Констант Люцими…

– Знаю её… Моя сестра всё же.

– И что предпримите? – поинтересовалась Ларика.

– Нужно навестить Люцими, – задумчиво сказал Кемиран. – А остальных… Пусть живут спокойно, тем более дела у них только-только пошли в гору.

– То есть спокойно?

– Нам же нужны приверженцы?

– А если Каэру будет таким же, как Кемиран?

– Но ведь мы не знаем точно, – заметил мужчина. – Ларика, ты ведь прекрасно понимаешь, что однажды мы всё равно сойдём со сцены – её займёт кто-то другой. Не лучше ли это будет тот, кто сам вырос здесь? Кто научился ценить всё, что окружает его?

– Я понимаю это, но мы ничего не знаем наперёд. Вы хотите, чтобы ваша сестра прервала беременность?

– Сам ещё не решил, – пожал он плечами. – Опять Онэка здесь, совсем обнаглела.

– Если бы она хоть раз что-то нашла, – улыбнулась женщина. – Но я могу выпроводить её, а то её присутствие меня…. Мягко говоря, выводит из себя.

– Соскучилась по драке?

– Можно и так сказать. Соскучилась по её выражению лица, когда она сбегает, поджав хвост. Я могу идти к ней?

– Иди, – согласился Никсер, принимаясь вновь за расчёты. – Заскочи на обратном пути к Алки, пусть придёт. Он хороший архитектор – думаю, пара проектов для постройки домов ему не проблема. Иначе большее число людей будут ютиться в трущобах. Их бы тоже пора привести в надлежащий вид. Всё, можешь идти.

14 ноября 1961 года. Калмея

Наверное, это самое страшное, что могло произойти с ним, с Кемираном – это то, что в жилах его ребёнка течёт кровь Миэру! Эмири, его жена, вынашивает в утробе куклу! Был ли вообще смысл искать ту, в чьём роду никогда не появлялись ни Миэру, ни Каэру. Хотя нет, Каэру он ещё может простить. Но какую-то жалкую марионетку в своём роде?! Почему же его наследник должен быть безвольным созданием? Ведь он рассчитывал, что именно Каэру будет его ребёнок. Ребёнок, которому он передаст свои владения. Даже позиция человека его не устраивала…

Шансов, что Миэру даст ему желанного наследника – мало. Редко когда бывает, что у них рождаются кто-то из Эру. Однако если и бывает такое, то чаще Миэру появляются на свет. Но и тут дитё убивает мать. А терять Миэру и получать взамен малявку – слишком дорого. Тем более влияние отца будет меньше.

Самолётик из жёлтой бумаги,
Со стихом для тебя одного.
Мне всегда не хватает отваги,
Отправить по почте его.
И нет ничего в нём пошлого,
Нет сказок о вечной любви.
Просто письмо о прошлом.
За память, прошу, прости.
Руки ломит от скуки и грусти,
Искусаны губы в кровь…
И вокруг так предательски пусто…
Кредо чужаков: «За любовь!»
Мужчина скривился и выключил радио. Эта Мериам стала очень даже популярной. На удивление её любят, даже учитывая, что она Миэру. Обычно Эру не переносят на дух. Обычно это просто подавляется. Как здесь, в Калмее. Люди просто живут как во сне. Подчиняются, не особо понимая происходящее. Да и зачем им это? Они ведь тоже игрушки, как и Миэру. Пусть даже слабее физически. И всё же они достаточно легко поддаются влиянию Эру. Вот поэтому Кемиран и мечтает о наследнике собственной Крови.

Только вот Мериам родила мальчишку, идущего по стопам отца. Шура – маленький Каэру, который уже успел удрать от него. И самое паршивое, что он уже научился использовать свои силы и нашёл пробудившегося Миэру.

Ему, Кемирану, просто необходим наследниккак Крови, так и всех земель, что сейчас под его началом!

21 декабря 1987 года. Мым

Йери вышла ошарашенная. Вслед за ней плелась Миэру-си. Машина стояла у входа. Водитель где-то болтался, рассчитывая, что на всё про всё уйдёт больше времени. Йери обычно требовалось с полчаса, а тут не прошло и пятнадцати минут. Вскоре появился и Шура, перебирая какие-то конверты.

– Быстро вы, – окинул он их взглядом. – Что-то случилось?

– У неё спроси, – указала девушка на новую компаньонку. – А лучше того, кто был её Каэру.

– Будем вызывать духов? – улыбнулся Шура. – Ладно, где Керар? Так, на днях нужно будет ещё в Орессе побывать. Там обещали немалые деньги, если избавить от немалого притона…

– Опять? Мы же его недавно разбили! – разозлилась девушка, на время забыв о кровавом месиве, устроенным девчонкой.

– Кто-то ещё решил заработать деньги при помощи наркотиков – там же всё есть для их производства, научись и делай.

– Уой, уой, уой! А не проще выжечь всю отраву или боятся, что жить не на что будет? Слушай, у меня дурная идея…

– Я же сказал тебе, что не буду сидеть в той помойке, а управлять ею тем более, – отмахнулся Шура. Он, наконец, нашёл нужные свёртки и передал их девушке. – Это вам на одежду и всякие мелочи, так… А это на дорогу будет, – он убрал поглубже отсчитанные деньги. – Ну, и где Керар опять пропал?

– Успокойся, ты сам говорил, что у него тридцать минут на всё, ещё ждём десять минут, – заверила его Йери, с детства обладавшая чутким чувством времени. Хотя, возможно, этим обладают большинство Миэру. – У тебя как раз есть время, чтобы сообщить о необходимости там генеральной уборки, пусть вылизывают всё и вся – Миэру… Помнишь песенку про серого козлика, ну так вот – тут и ножек с рожками вряд ли в кулёк соберёшь от двадцатки озабоченных тёток, – прикусила губу девушка, вновь отстранившись от девчонки, смотрящей пустым взглядом на мрачное здание.

Здание и в самом деле было серым. Если бы здесь жила сама Йери, то она бы сделала из него что-то броское своими яркими красками. Ей всегда хотелось иметь кукольный домик, но вот смотреть на него лишь через витринное стекло, от которого вечно оттаскивал Шура, было единственной радостью с момента их знакомства. Но с тех давних дней они неплохо спелись.

– Я же говорила, что её держали на коротком поводке. Кстати, пока мы не так далеко от Рымакии, может, всё же заглянем на чаёк к Нине? Обсудим то, сё.

– Туда ехать часа два, обратно, да и тебя ведь не вырвешь оттуда с неделю – времени много потеряем. И Ниниаке ты успеешь насолить своими шутками и прибаутками… За эту неделю достанешь её, а потом как? Нам ведь туда к концу месяца надо – потерпишь.

– Взрослый мужик, а трясёшься перед девчонкой! – возмутилась девушка, чувствуя, что опять уступает позиции.

– Йери, мы оба прекрасно знаем, что союз с ней, а через неё и ещё с несколькими, обеспечивает нам свободу в движении на восточном побережье Обяно. Нам не приходится сидеть прикованными к своему дому и трепать нервы, что вот-вот кто-то с запада потянется за нашим куском земли. Этот союз может возродить утерянное в глупых войнах, после закрытия Перехода в Хомагиум. Тебе охота жить в этой помойке? На города наступает пустыня из-за вырубки лесов, воды загажены, а воздух отравлен. Ждать когда вновь появится Наэру – полная бессмыслица. Мы можем сами, без него, вернуть величие Атаке. Былое величие одного из Перекрёстка Миров!..

– Миэру-си, – прошептала Йери на ухо девушке, – пошли по магазинам, а? А то он сейчас часами пилить будет нравоучениями о прошлом и настоящем. Я вообще не верю в эти Перекрёстки…

Девочка кивнула, так и не проронив и слова за всё время, как пришла в себя. Йери поцеловала Шуру и, схватив за руку Миэру-си, побежала в сторону Торговой улицы. Пояснив, что их подружке, у которой вместо выпуклостей впадины, надо купить парочку обескураживающих нарядов, ну и ленточки, раз они используются в качестве оружия. Причём смертоносного.

Этот квартал, как и обычно, кишел народом разного происхождения и сословия. Кое-где даже предлагали приобрести парочку сильных, выносливых и талантливых рабов. Чему удивляться такому предложению? Здесь сплошь и рядом продают тех, кого поймали в каких-нибудь руинах. Нет дома – иди работай – будет и крыша над головой, и еда, и поймавшему тебя немалая прибыль. Девушка злобно сверкнула глазами на приставшего к ней и её спутнице торговца, раскритиковавшего девчонку как неумеху. Да, видел бы он её в действии… А сейчас она и в самом деле была похожа на жалкую служанку. Хотя… она ведь могла быть таковой при жизни своего Каэру.

С платьями пришлось повозиться – все они смотрелись на ней как-то смешно и нелепо. Кто-то из прохожих вообще был в шоке, что на парня ищут платье. Это и натолкнуло на мысль пройти чуть дальше, где должны быть костюмчики, подходящие как для мужчин, так и для женщин. Но от платья тоже не отказались – взяли белое из лёгкой ткани, ложившееся волнами. Оно достаточно хорошо скрывало все недостатки девичьей фигурки. И всё же кое-что купили и по желанию самой Миэру-си. Она затормозила у прилавка с «бижутерией».

– Небесное око? – уловив взгляд, спросила Йери свою спутницу. – Думала у тебя куда лучше вкус, – протянула она, рассматривая стеклянные капли.

Эти безделушки в основном предпочитали девушки и женщины из небогатых семей.