Безликая (оридж, вар. 2)
Ред. 2022-02-01: Конечный вариант текста по одному из снов о Ларисе, перепутавшей автобус.
Ред. 2022-02-01: Изначально здесь ещё стоял жанр мистика под вопросом, но, думаю, он всё же здесь не шибко уместен.
Название: Безликая
Автор: Лилиадна
Редактор (бета, гамма): нет
Фэндом: Ориджинал (Город снов)
Основные персонажи: Лариса
Направленность (категория):
Жанры и предупреждения:
Рейтинг (возвратное ограничение): R (18+)
Размер: , закончен
Описание: Было ли это сном, было ли последствием привычки: теряла ли она себя или просто проспала – Лариса вряд ли узнает.
Размещение (внешние ссылки): нет
Дополнительная информация к шапке, касательно это части
Размер: ~3400 слов
Безликая
День начался очень даже ничего. Несмотря на плаксивую холодную осень, настроение было замечательным. Страничка за страничкой перелистывалась, рисуя в воображении чужой мир. Лариса с упоением читала книгу, совершенно забыв о времени. А оно вовсе не ждало – рабочий день начинался, а вместе с ними и занятия. Девушка ошеломлёнными глазами уставилась на часы, не понимая, почему будильник промолчал. Или же она так увлеклась, что сама не заметила, как выключила?
Мгновение и Лариса уже выскочила, в спешке натягивая куртку и осенние перчатки.
На улице стояла прохлада. Осеннее солнце хоть и пригревало, но совсем слабо. Вспотевшая во время пробежки до автобусной остановки девушка переминалась с одной ноги на другую, проклиная водителя, недожавшегося опаздывающего пассажира. Вот так всегда, стоит только не успеть перебежать дорогу и сесть в транспорт, как машин на дороге становится невероятно много. Лариса продолжала нервно поглядывать на часы, вновь и вновь ругая себя за отвратительную привычку. Хотя нет, привычка читать не была вредной, но не стоило делать перед учебным днём – ведь уже не в первый раз Лариса появлялась у кабинета в самый последний момент. Пока что везло: преподаватели задерживались – заходить после них в кабинет являлось непозволительной роскошью даже для старосты, не то что уж для обычной студентки, как она.
Наконец-то за поворотом появился автобус. Недолгое замешательство из-за таблички «11В» задержало Ларису, чуть не оставив её дожидаться следующий рейс, но где бы не проходил этот автобус, он всё равно должен пройти где-то неподалёку от техникума – свернуть там можно лишь в одном направлении, а с той остановки пять минут ходу, а если бежать, то можно уложиться и в две-три. Успокоив себя на этой мысли и извинившись перед ждущей позади пассажирки, девушка зашла.
– Вы не подскажете стоимость билета? – спросила Ларису поднявшаяся вслед женщина.
– Вроде бы семь рублей, – откликнулась та, ища мелочь в кармане, оставленную специально на утренний проезд.
– Девять, – поправила кондуктор.
Девушка растерянно полезла в карман и достала ещё двухрублёвую монету. Она совершенно не помнила известий о очередном подъёме цен на автобус, ведь ещё даже не все перевозчики требуют семь вместо привычных пяти рублей. Данный сюрприз не порадовал, теперь ей не хватит на кофе и придётся бороться со сном уговорами самой себя. Вот только ругать некого – сама виновата. На предложение присесть на свободное место, Лариса отказалась, ссылаясь, что ей скоро выходить. Пять-десять минут она и постоять может. Рядом с дверью. Рядом, потому что спокойнее. Что именно вызывало панический страх перед центром автобуса, девушка не знала. Однако стоило ей лишь оказаться в середине, как тут же могла одарить окружающих истерикой.
Звук двигателя успокаивал, а находящаяся рядом дверь не позволяла встать перед глазами всяким ужасным картинкам с авариями. Среди пассажиров в основном одни женщины. Девушка отметила, что многие из них были знакомыми, но почему-то никто не говорил. И радио молчало. Осенний пейзаж скучен, и сливался в монотонную картинку. Яркая листва опала, цветы завяли, а гирлянды ещё не успели развесить. Лариса не заметила, как задремала. Запомнила лишь то, что сонливо пробурчала на какой-то остановке, что это ни «Техникум», ни «Рынок» и даже ни «Пятая столовая».
Если день не задался, то не задался он с утра. Лучше бы она читала книгу дальше или вовсе уснула с ней в обнимку, чем оказаться неизвестно где. Или же просто стоило сойти на той остановке, когда ей предлагали. Надо же было умудриться так крепко уснуть стоя, да ещё и в автобусе. Как только не упала и не ударилась?
– Мы за городом? – растерялась Лариса, всматриваясь в мир за пределами автобуса. В городе уже давно минула золотая пора, уступив серой пустоте, а тут кругом свежая зелень. На склоне холма лес разрезала дорога, ведущая в глубь диких зарослей.
Выходить не хотелось, но приходилось торопиться, пока грузная тётенька сзади не уронила в грязь под колёса автобуса под требованиями кондуктора сойти всех – конечная остановка. Узнать, когда будет обратный рейс, не удалось. Пока Лариса пропускала всех пассажиров, отходя то в одну сторону, то в другую, автобус уже ушёл, не реагируя на крики вдогонку.
Женщины куда-то разбежались, вокруг глушь. Лишь слабый ветерок донёс аромат цветущих яблонь. Только теперь девушка поняла, что заросли вдалеке – пышные сады, явно игнорирующие осень. Это место было странным, но более странным было то, что Ларисе казалось всё вокруг знакомым.
– Идём, – ей на плечо легла чья-то мягкая рука. Девушка даже не вздрогнула, лишь кивнула и послушно пошла следом.
Почему? Наверное, интерес к приключениям. А может, из-за ощущения, что она была здесь, знает это место и это место знает её. Правда, это противоречило интуиции, кричавшей, что надо бежать отсюда. Бежать без оглядки. Бежать так быстро, как только могла. Но не послушала. Очень сильно сглупила.
Мягко говоря, попала в затруднительную ситуацию. С того момента, как Лариса зашла в ворота, её жизнь круто изменилась. Не успела оглянуться, как очутилась в заточении, а если точнее – в рабстве. Пыталась сбежать из кошмара. Весь тот ужас, что её доводилось увидеть в новостных роликах и документальных передачах – мелочь. Чтобы понять, насколько это ужасно, нужно оказаться в ситуации, а не быть наблюдателем, ищущим зрелищ. Если что-то было не так, её могли избить и лишить того скудного пайка, которым в усмешку называли трапезой. Наказывали строго за любую провинность, ещё сильнее за попытки сбежать. Попытки самоубийства – смерть страшнее, болезненнее и мучительнее, чем думали.
Лариса потеряла счёт времени в этих пытках, сломилась из-за них. Смирилась. За пять лет свыклась со всем. Но в отличие от неё, другая прислуга менялась довольно часто. Приходили словно зачарованные, а после пытались вырваться. Одна девчонка за другой, один мальчишка за другим. Они ломались. Одни заканчивали жизнь самоубийством, другие просто исчезали. Куда и как – не важно, главное – не оказаться на их месте.
На эту семью работали не меньше сотни, но только она, Лариса, исполняла все прихоти молодого хозяина. Конечно, он получал удовольствие от её присутствия. Девушка принадлежала только ему. Господина выводило из себя, когда кто-то вваливался в его спальню (и это делали только его родственники) в момент его блаженства. Иногда казалось, что его злость на ворвавшихся напущенная, а реальная была именно из-за безразличия Ларисы ко всему. Отсутствия собственного мнения.
Девушка не понимала. Зачем верной собачке собственное мнение? Приказали – исполнила. В чём проблема-то?
Вот именно это его и бесило. Из производства Ларису перевели в покои.
Господин обвинял свою мать в произошедшем, а она грозилась выбросить эту *** (поток нецензурной брани, означающих Ларису) на улицу.
– Скажи хоть слово! – потребовал хозяин от прислужницы. – Смотри, что с ней стало! – набросился он на женщину.
Та посмотрела на безвольную куклу, довольно улыбнулась и вышла, хлопнув дверью.
– Да что на тебя нашло? – разозлился молодой человек, готовясь ударить, но увидев безразличие в глазах, махнул рукой и отправился на балкон, что-то бурча себе под нос.
“Мог бы и ударить, – мелькнула у Ларисы мысль. – Всё равно это ничего не изменит. – Она пристально посмотрела на него через окно. – Что он взъелся на меня? Что я делаю не так? Ему не нравится, как я работаю?” – Стало даже обидно, но совсем ненадолго. И сама не заметила, как улыбнулась, вспомнив его прикосновения прошлым вечером.
Хозяин покрикивал на рабочих, мелькавших внизу. Расстроившись ещё больше из-за распоряжений, зашёл обратно в комнату. Он сел напротив Ларисы.
– Оставь ты эту ерунду, – сказал он, заметив девичью улыбку.
Ему доставило большое удовольствие поймать этот момент. Редкий, мимолётный и от этого только ценнее. Лариса знала своего господина и знала, что именно такие мелочи его удовлетворяют больше всего на свете.
Уголки губ девушки опустились, а глаза теперь следили только за заплетающимися узлами из-под её пальцев. Постепенно научилась перебирать нити так быстро, что даже сама затруднялась объяснить, как именно получить такой узор.
– Хорошо быть безликой тенью среди таких же? – спросил он, садясь рядом.
– Не знаю… Вы хотите, чтобы я что-то сделала? – Лариса оставила плетёные фигурки и стала собирать волосы.
– Оставь, тебе идёт, – остановил он. Его рука легла на плечо. – Верни себе своё “Я”.
– Своё “Я”? Я не понимаю о чём Вы. Извините.
Молчание. Его пристальный взгляд продолжал сверлить замершую прислужницу. Лариса ощущала себя так, будто ей поручили ответственное задание, которое она с треском провалила.
– Сбежать, – вспомнил он. – Ты пыталась сбежать. Почему?
– Когда? – девушка испуганно посмотрела на него, наконец-то выйдя из состояния статуи.
Он опустил с плеч платье. Мягко и нежно. Провёл рукой по спине, исполосованной шрамами от плётки. Как только господин проявил интерес к ней, мучения закончились. Хотя… Лариса уже привыкла. Не было больно. Только неприятно. Девушку наказывали почти постоянно, она уже не знала за что. Не так посмотрела, не так помыла посуду, не так держала веник, а то и вовсе не объясняли. Наказывали по любым мелочам и просто плохому настроению.
Кто-то не выдерживал…
Лариса провела рукой по лицу хозяина.
– Прекрати. – Он отпрянул.
– Почему? – удивилась девушка. Действительно удивилась. – Что не так? Вам не нравится?
– Ты этого не хочешь. – Господин встал. – Твоя апатия начинает действовать на нервы. Поправь платье. – Он подошёл к окну.
Лариса так и сидела, не шевелясь. Лишь смотрела в его сторону, но не видела его.
Тёмный зал с чем-то похожим на факел на стене. Цепи. Её приковали к стене, чтобы не дёргалась. Спину хорошо огрело. Хлыст… За каждый возглас удар усиливался… Вот оно! Её впервые пытали в тех стенах. За что?
Автобус «11В»…
– Ты слышишь, что я говорю? – спросил хозяин, возвращая прислужницу в свои покои.
– Автобус…
– Что?
– Ничего, – опомнилась та и встала из-за столика, закиданного нитками.
Что-то изменилось. Они заметили это оба. Только Лариса упрямо продолжала отрицать всё. Просто не могла поверить, что что-то может измениться. Роль простой служанки её устраивала, правда это сложно назвать служанкой, тем более простой.
Девушка подошла к нему. Не зная, чего хотела.
– Поправь платье, – напомнил он и снова уткнулся в окно.
Его приказ прошёл мимо. Хлопчатая ткань уже сползла на бёдра. Руки сами легли ему на талию. Привычка? Нет, что-то другое. Впервые рядом с ним было ощущение безопасности.
Лариса ткнулась носом в рубашку. Такая свежая.
Господин что-то пробурчал. Кажется, это был приказ вернуться к макраме. А может и нет, но точно касалось того, чтобы Лариса оставила его одного. Повторил, но слова вновь не донесли никакой информации. Девушка прижалась к нему ещё сильнее. Не хотела отпускать. Долго простояли так. Отпустить – потерять приятные ощущения его близости.
Его руки легли на её пальцы.
Что происходит? Хочется разреветься. Сдержать себя очень сложно. Чего испугалась? Дура, дура! Это снова произошло. Если такое повторится, то неизвестно чем всё закончится. Исчезнет. Нет, этого не будет. Просто нужно взять себя в руки.
– Зачем? – спросила Лариса, когда господин вёл её к своей сестре.
Девушка никак не могла понять, зачем он так поступает. Она была любимицей молодого господина, но никак не его семьи. Они бы предпочли просто избавиться от нахальной девчонки, которая никак не может понять где её место. Лариса итак старалась не попадаться лишний раз на глаза, а если попадалась, то безоговорочно выполняла всё, что требовали. Зачем лишний раз злить тех, от кого зависит твоя жизнь? Это сейчас молодой господин нянчится с ней. Это сейчас она ему интересна. Но однажды он охладеет к ней, и тогда придётся самой беспокоиться о себе. Лариса прекрасно понимала это и без постоянных напоминаний со стороны. Пока есть его благосклонность, она в безопасности. Лишь пока. А потом исчезнет, как и все остальные, пришедшее до неё, вместе с ней, после неё. Как все те, кому она лично приносила трапезу из крох. Кого запирала в малюсенькой комнатушке в пару шагов. Кого обливала ледяной водой на морозе. Она и сейчас может оказаться на их месте. Но в отличии от остальных, она держится, зная, что в любой момент её оттуда вызволит молодой господин. А другие сходят с ума от безызвестности. Как она в прошлом. Как она в будущем.
– Зачем притащил её сюда? – раздражённый высокий голос выдернул Ларису из размышлений.
Юная хозяйка старательно наносила румяна на своё лицо. Её лицо перекосило от отвращения из-за отражения служанки в собственном зеркале.
– Мы с тобой договаривались.
– Я сказала, что возможно, – огрызнулась она. – А сегодня у меня нет времени.
О чём они договаривались, и почему Лариса должна была присутствовать тут, девушка не знала. Она лишь наблюдала, как слово за словом и их разногласия переросли в словесную перепалку.
Служанка совсем потеряла смысл происходящего и связь с ней. Почему молодой господин назвал свою сестру шлюхой размалёванной. Почему та вскочила с обитой бархатом табуретки и встала напротив него, тыкая пальцем и крича, что это не его дело. Лариса не понимала, почему господин влез в жизнь хозяйки. Из-за того, что та девушка и должна вести себя целомудренно? Но не касается ли это тогда и его? Ведь именно он наследник всего. Да и время небрачных детей давно в прошлом. Ни хозяйка и тем более ни одна из служанок не забеременеет.
“Тоже мне брат и сестра…”
– Тебя это не касается, – взвыла девушка. Судя по всему, мысль оказалась в слух.
– Но… – попыталась возразить Лариса, не зная к кому именно – самой себе или же господам.
Не успела понять как, но она уже лежала на полу, покрытым мягким ворсом. Щека горела.
– Сволочь, – фыркнула хозяйка, разминаю руку. – Как ты смеешь?
– Дрянь, – донёсся ответ снизу.
Остроносый сапожок врезался в кожу. Лариса взвизгнула от боли.
Опять. Почему это произошло? У неё хватило наглости не только вмешаться, но и огрызнуться. Прекрасно зная, что за этим последует. Вот только она не ожидала, что будет настолько больно. Ей казалось, что сможет вытерпеть, что привыкла, но боль отдалась даже сильнее, чем при плети. Девушка запуганно продолжала лежать, не смея поднять глаз. Госпожа подошла к столику рядом со своей кроватью. Звякнул металл.
Вернувшаяся смиренность превзошла все ожидания. В этот раз плётками всё не обойдётся, Лариса прекрасно понимала это. Бежать нельзя. Она итак разозлила тем, что поднялась на руки. Если бы не сделала этого, то не дошло бы до удара. Теперь осталось лишь сжаться в пол.
Кинжал упал прямо передо лицом. Хозяйка взвизгнула. Из-за его писклявого голоса зазвенело в ушах.
– Сделаешь это – твоё смазливое личико потеряет всю привлекательность. Я ясно выразился? – Господин сжал ей руку. Девушка кивнула и отлетела на кровать. – Вставай. – Он потянул Ларису вверх.
– Простите, – простонала девушка уже в его покоях.
– За что? – Он ходил по комнате, над чем-то размышляя.
– Из-за меня вы поссорились с Вашей сестрой.
– Забудь об этом. Она чокнутая, – отозвался парень.
– Не нужно было спорить. Я вообще не должна была этого делать. – Лариса чувствовала себя виноватой. Виноватой только перед ним. Своим поведением она лишь унизила его.
– Н-да… Не долгим было твоё сопротивление, и всё же это уже прогресс. – Он обнял и ласково поцеловал в щёку.
Чего он пытался добиться? Новые наряды, различные безделушки…
– Ну, как тебе? – спросил он, держа Ларису за плечи перед большим зеркалом.
Она смотрела на отражение. Девушка. Довольно милая. Чёрные кудри ложатся вокруг бледной кожи, тёмно-карие глаза. Это правда, что они и есть зеркало души? Если так, то её в этой пустой, но симпатичной скорлупке уже давным-давно нет. Поэтому в них полное безразличие. Платье, расшитое бисером и тесьмой. Оно больно сильно перетягивало в талии и на груди, что Лариса с трудом переводила дыхание. Лучше бы обратно в рабочее платье. В нём легко и свободно, пусть серое и выглядит так, словно с городской свалки приволокли. Все эти наряды смотрелись на ней нелепо. Она не годилась даже на роль манекена. Те и то выглядели более живыми и привлекательными. Тем более на фоне господина. Статный молодой человек, в каждом движении которого отчётливо выдавалась уверенность в себе. Тёмные волосы уложены. Высокий статус не могли не то, что скрыть, даже прикрыть солнечные ожоги на плечах и лице. И его глаза отражали всё его внутреннее состояние. Они были такие глубокие, кажется, даже бездонные. Когда девушка оставалась наедине, утопала в них. Где-то там оставалось всё её безразличие, обнажая все желания. Желание обладать этим человеком целиком. Желание уничтожить любого, кто попытается отнять его у неё. Его прикосновения, его голос, заинтересованность во взгляде. Они ломали её и излечивали. Они заставляли действовать по-своему, так как хочется ей, а не кому-то. Это были лишь редкие, но невероятные вспышки. Как только они заканчивались, господин сразу мрачнел. И это пугало ещё сильнее. Она снова теряла контроль над собой.
– Ты куда смотришь? – уловив её взгляд в зеркальной поверхности, спросил он.
– У Вас…
– У тебя, – поправил он.
Ещё одна странная прихоть господина, которую Лариса никак не могла понять. Если она и обращалась к нему на «ты», то только наедине. Переборов себя в очередной раз, девушка повернулась к молодому человеку и пальцем убрала блёстку с его лица. Вот теперь было значительно лучше, а то в какой-то момент показалось, что это слеза. Ей здесь не место.
– Это мелочи, – улыбнулся он. – Идём.
– Куда? – она до сих пор не понимала, что на уме у молодого господина.
Зато знала одно: за всё время, проведённое за воротами, Лариса вечно оставалась в неведении, непредсказуемости. Однако это ещё далеко не всё – в последние годы была ещё особенность жизни, которую сестра очень любила называть пофигизмом.
Стоп! Сестра?
– Ты где в последние дни теряешься?
– То есть? – не поняла Лариса.
– Задумываешься о чём-то своём. Но с другой стороны ты уже чем-то проявляешь себя. Это всё хорошо, но мы пойдём или нет? – повторил он, уже стоя в дверях.
Бросив ещё раз взгляд на отражение, девушка поковыляла к двери. Именно поковыляла, идти не могла – сковывало платье.
– Бабочки? – удивилась Лариса и не удержалась подойти к одному из пышных цветов, привлекавших этих ярких летающих лепестков. – Красиво! Здорово! А я не знала, что здесь есть такое место.
Господин смотрел на неё, скрестив руки за спиной. Он был доволен, даже ещё больше чем обычно.
– Автобус «11В», – вновь вспомнила девушка. – Это он привёз меня сюда, – спокойно говорила она, перебирая пальцами лепестки цветов.
– Вспомнила, – улыбнулся он.
Служанка кивнула. Что теперь? Прошлое не вернуть. Тем более она не имела представления, как теперь жить обычной жизнью. Без образования, без собственного мнения, приученная жить по приказу.
– И что теперь? – спросил он.
– Что?
– Вернёшься? – на какой-то момент в голосе послышалось отчаянье.
– Зачем? – Лариса непонимающе смотрела на молодого человека. – Даже сев на этот автобус, я не попаду домой. Я не помню город. Да и вообще практически ничего не помню… – Просто отговорка. Нет желания возвращаться туда. – Я надоела Вам? Тебе?
– Не говори глупостей.
– Я стараюсь. У Вас… У тебя сегодня вновь дела? – Лариса не могла допустить тишины, но не знала о чём ещё говорить.
О чём угодно, только бы не молчать. Пусть выставит себя последней наивной дурой, пусть разозлит его, но только не тишина в ответ. Ещё эта жара. Платье душит, пережимает грудь, не давая вдохнуть. Лето. Она всегда ненавидела лето и его жару. Ненавидела духоту перед грозой. В последние годы она редко выходила на улицу – не было ни желания, ни возможности. Даже забыла какого это терять сознание из-за солнца.
– Извини, – пробормотала Лариса, не успев окончательно прийти в себя.
– За что? – молодой человек удивлённо посмотрел на девушку на своих коленях, что-то раздавил пальцами.
– Мне нужно было сразу предупредить, что я не могу долго находиться на солнце – плохо чувствую себя в жару. Ненавижу лето, – улыбнулась она.
Над головой большая яблоня. Фрукты наливаются соком. Странно, рядом есть весенние цветы, а деревья живут осенью. Этот дом действительно сумасшедший. Его жители словно давно лишились рассудка, играя во что-то непонятное по правилам, известным только им. Какое-то безумие, которому поддалась и Лариса. Это помешательство было горьким и болезненным, но в то же время сладким и пьянящим, дарящим покой и безмятежность. Наверное, поэтому Лариса продолжала игру, даже когда пелена спала. Пусть они всего лишь сегодня проведут время как любовники.
Его прикосновения, наполненные лаской, нежностью. Пылкие поцелуи. Лариса теряла голову. Кажется, он добился того, чего хотел. Вернул её к жизни. Пустая скорлупа приобретала душу…
***
Звук будильника. Омерзительный и до безобразия надоедливый.
Лариса растерянно открыла глаза. На улице уже светло. Она посмотрела на часы и в ужасе соскочила с постели. Пятнадцать минут девятого! Девушка быстро натянула одежду, схватила сумку и выскочила из квартиры. Пятиминутный промежуток одолела за две минуты.
Каблук нервно постукивал по асфальту. Автобус должен уже прийти, но его всё нет. Огляделась. Рядом стоял директор техникума. Странно, почему он здесь?
Вот и автобус. Залетела в него. Отдала десять рублей, а сдачу и билет сразу в карман. Автобус был уже почти пустым. Девушка села напротив двери. Тишина, лишь мотор. Лариса мысленно начала перебирать события сна, не обращая внимания как меняется её лицо. Она то бледнела, вспоминая пытки, то краснела от происходящего в объятьях человека, которого в реальности никогда не видела. Вроде бы спать легла рано, но разбитость не выпускала с границы реальности и сна.
На следующей остановке кто-то зашёл и сел рядом. Через одну выходить…
Запах цветущих деревьев…
Шею задели. Знакомое прикосновение. Знакомое тепло. Совсем не хочется открывать глаза.
– Твой выход, – шепнули на ухо, разрывая пейзаж с холмом.
***
– Из-за таких, как она, вечно проблемы, – девушка проводила взглядом Ларису. – Мало того, что вызвала системную ошибку, так умудрилась повторно сесть на автобус. Или ты хотел вернуть её? – ответа не последовало. – Я тебя не понимаю, брат. Нужно было прикончить её ещё тогда, а не поддаваться на твои угрозы. Из-за какой-то крысы…
– Она – человек, – огрызнулся молодой человек.
– Она лишь выглядит как человек, – девушка чётко проговорила каждое слово, внимательно смотря брату в глаза. – Ты позволил вскружить ей голову, и однажды она тебя убьёт. Разыщет и убьёт, потому что именно из-за тебя она начнёт охоту на своих же. Признай, ты идиот.
– Ты позволишь ей убить меня? – усмехнулся он.
– А ты позволишь мне убить её? – риторически поинтересовалась сестра.