На утёсе

На утёсе

На утёсе

Сириус сидел на крыше, отрывая и швыряя отколовшиеся куски черепицы. Он принял истинный вид, среагировав на собственное имя, взъелся на девчонку, которая была ещё неопытной малявкой, не знавшей жизни. Но она была так похожа на Нелли, что это пугало. Внешне ничего общего, но её взбаловашный характер и импульсивность в действиях… Если её обвинят в пособничестве, то это ничего не изменит в мире, который всего-то потеряет очередного Библиотекаря. Если её казнят, то мир всего-то потеряет своего любимца. Если она умрёт, то в мире всего-то одна деревня в очередной раз потеряет хранителя. Ничего не изменится – это уже происходило в прошлом и будет происходит в будущем.

Вот только на самом деле ли Сириус действовал из-за желания отблагодарить её за приют изменника? Сириус Ривьера… Не ожидал вновь услышать это имя. Внутри всё перевернулось. У них даже интонация похожа. Наверное, поэтому он выплеснул, что не подчиняется ей.

Глядя на Настю, он видел её, Нелли. Казалось, что он опять стоит на утёсе, а перед ним спиной стоит высокая стройная девушка в национальных нарядах Долины. Рыжие волосы развеваются на ветру, волнятся, как и лёгкое платье. Она вся казалась лёгкой и хрупкой, слишком утончённой для человека, но неказистой для эльфийки.

“Мне нужна твоя помощь, – проговорила она, так и не поворачиваясь. Голос был уверенным, в то время как руки дрожали. И дрожали вовсе не от промозглого ветра, пропитанного кровью войны. Почему-то гимлак был уверен, что в этот момент Смотрительница сглатывает слёзы, нестёртые грубым ветром. – Сириус Ривьера, это моя последняя просьба как друга”.

Вот и сейчас небо заволокло грозовыми тучами.

Видимо, Настя сильно взбесилась из-за инцидента с мальчишкой. Новоприбывшая, пришедшая в войну, выжившая, но всё ещё сохранившая сострадание. Вот только здесь оно неуместно.

– Осёл, – тихонько окликнула Этта, не осмелившись подняться к нему, пока не получила приглашающий жест. – Вы опять поругались? – спросила она, усевшись рядом.

– Она не хочет брать на себя ответственность за смерть того мальчишки, что погиб из-за этого выводка.

– Этого выводка… мы его создали, – проговорила девочка, тоже отковыривая кусок сломанной черепицы. Выбросила его куда-то в кусты и тут зажала покраснение на руке, ненадолго скривив лицо. – Она не может брать всё на себя. Мальчик погиб быстро – его сожрали изнутри ещё там, но… Настя не любит сдаваться, – горько улыбнулась она, расчёсывая руку. – Она много раз была на перекрёстке ночных троп, проваливалась в иллюзии, но всегда возвращалась. Кажется, есть кто-то, ради кого она встаёт на ноги снова и снова.

– Что у тебя с рукой? – спросил Сириус, больше желая перевести тему, чем действительно интересуясь состоянием ребёнка. Хотя было в нём что-то странное, но не достаточно странным для одержимого человека, чтобы привлечь внимание гимлака и уж тем более отвлечь его от волнений, будь они даже пустыми.

– А, это… – она посмотрела на покраснение. – Я ободрала руку, кода с ребятами ходили к озеру. Она уже почти зажила, но чешется.

– Насколько сильно ободрала?

Девочка пожала плечами.

– Значит, регенерация стала ещё быстрее?

Этта кивнула, выкидывая ещё один осколок. Она хотела сказать что-то ещё, но не осмеливалась, а Сириус не был особо настроен на разговор – он опять просто смотрел в грозовое небо, которое вот-вот обрушится дождём. Остаётся лишь надеяться, что обычным дождём, несущим жизнь.

– Настя сказала, что со дня на день сюда прибудут Правители и приближённые к богам, – наконец-то проговорила Этта. Она раскрыла зонт и сжалась под ним, смотря куда-то в одну точу. – И тебе придётся уйти от нас хотя бы на то время, пока здесь не станет безопасно для тебя. Это потому что ты был инициатором опыта с пожирателем?

Сриус лишь потрепал девчонку по волосам вместо ответа и протянул руку, чтобы помочь спуститься. Вот так, без слов, просто жестами. Ему было что рассказать, многое, но не было рядом того, кому он хотел это сделать.