Кукушонок
Иногда от нечего делать сижу в группе «» и порой даже нахожу то, что подкидывает идеи и вдохновляет, например, как этот скан. Вообще-то текст не новый, на Фикбуке выложила давно, а сюда всё «позже», да и в итоге вовсе забыла. Сегодня решила перекинуть рассказы и обнаружила этот непорядок, так что исправляюсь.
Кукушонок
Сегодня ветер был яростнее и с шумом пытался оторвать болтающийся металлический лист с облезлой стены. Голые дверные и оконные проёмы не мешали ему гулять по этажам заброшенного здания, где лишь местами находилась провонявшая бомжами дряхлая мебель, видимо, приволоченная летом. Куда они ушли с первыми заморозками, девушка не знала, но радовалась этому. Она съёжилась от холода, пытаясь найти место, где хотя бы можно укрыться от промозглого осеннего ветра. Но лучше здесь, чем идти на занятия.
Пожалуй, «стерва» и «шлюха» были самыми безобидными словами в её адрес. Кто-то просто шептался за спиной, а кто говорил это в лицо. Особенно жестоко к ней обращались девушки, в более сложных случаях к ним присоединялись их мамаши да учителя. Хотелось сбежать из школы навсегда, но… Но тут начинались многочисленные проблемы: это уже далеко не в первый раз и каждый перевод лишь ещё больше прославлял её слухами и осложнял жизнь не только ей, Иерии, но и опекавшей её тёте Марише.
Почему-то жизнь не жалела их. Подробностей смерти родителей Иерия не знала – тётя взяла её под свою опеку ещё совсем малышкой. Конечно, тёте тогда нелегко приходилось – осталась одна с племянницей на руках, когда сама только-только начала нести ответственность за свою жизнь. Даже сейчас в моменты отчаяния женщина не перестаёт твердить, что не могла бросить такую кроху одну, да и как бросить единственного близкого человека? Всё-таки тётя сама сирота и единственной опорой ей долгое время был брат, отец Иерии. И вот когда вроде бы всё наладилось, и тётя по любви вышла замуж, да ещё за состоятельного человека, проблемы не заставили себя долго ждать. Как только у Иерии начались месячные, так началось и всё остальное: скандал, развод, громкие судебные процессы, поползли первые слухи о самой Иерии. В школе не давали проходу, хотя ещё совсем недавно её никто не замечал. Да собственно замечать нечего – ведь она всегда сливалась с толпой, даже если до этого пробовала намеренно выделиться и выглядеть красиво, чтобы привлечь понравившегося мальчика, над ней смеялись: такая лохушка в жизни ничего не добьётся. А потом резко она вдруг стала популярной у всего мужского «населения» школы: ученики и учителя, завуч и директор, сторожа и дворники, сантехники и электрики – все мигом обратили на неё внимание. Опять угрозы, суды и проклятья. Перевод в другую школу ничего не решил, вскоре пришлось съезжать со съёмной квартиры из-за озверевших соседей. И всё по кругу.
Перевестись в единственную школу для девочек в городе не позволяла скромная тётина зарплата. Домашнее обучение тоже быстро отпало, когда из школы отправили физика.
А потом сорвалась и сама тётя Мариша: оскорбления, избиения, извинения и мольбы, попытки наложить на себя руки, лечение у психиатра. Психиатр тоже мужчина…
Иерия уже боялась выходить из дома, но оставаться надолго в четырёх стенах не могла. Оптимальным решением казалось лишь прогуливать занятия в дни менструаций, ведь в остальные дни её хотя бы просто облизывали глазами, а если везло, то парни и мужчины снова игнорировали её существование.
На голову плюхнулось что-то горячее. Иерия поймала скатившуюся алюминиевую банку с чаем и ойкнула от обжигающих ощущений в замёрзших пальцах.
– Забавно пахнешь, – усмехнулся парень и, навалившись плечом на стену, отпил свой напиток. – Потому мужики и бросаются на тебя, как кобели на сучку при течке. Пей, пока горячий. Взял тебе чёрный с лимоном, обычный – то ещё дерьмо по вкусу, а зелёный у них… Неважно, просто пей.
– Там что-то добавлено? – с подозрением спросила Иерия, позволяя себе бегло осмотреть нежданного собеседника. И на удивление для самой себя поняла: если её попросят описать его, она от силы скажет, что молодой человек около двадцати лет. И по сути всё: в нём не было ничего приметного – такой же, как и она – один из толпы.
Парень подавился от её вопроса и выплюнул свой чай на себя, разочарованно осмотрелся и вытер уже испачканным рукавом ветровки губы и подборок.
– Ещё что придумаешь? – обиженно проворчал он и наклонился к девушке, та тут же отпрянула и свалилась. – Ясно, всё с тобой, – вздохнул он и доверительно продолжил: – но можешь не дёргаться – на меня не действует. Готов поспорить: твой папаша умер до твоего рождения; но где твоя мамаша-кукушка? – он опять нагнулся, принюхиваясь, словно пытался узнать запах.
Иерия снова напряглась, держа между ними тёплую алюминиевую банку, будто это спасёт её, однако парень вопреки её ожиданиям даже не попытался прикоснуться к ней. Наоборот, весь его интерес пропал, и он просто выпрямился, навалился на стену и продолжил пить чай, лишь изредка поднимая руку и разочарованно вздыхая при виде пятна.
Девушка растерянно наблюдала за ним, пытаясь понять, что же у него на уме. Внутренне она уже приготовилась к тому, что с неё опять внаглую сдерут одежду, вырвав на ней пуговицы, оставив на коже болезненные следы в местах, где ткань сильнее всего сопротивлялась натиску, тщетно защищая хозяйку. Отвращение и страх потом терялись в противоположных ощущениях, заставляя девушку ещё больше стыдиться себя, ненавидеть, ведь сколько бы она не пыталась отмыть всё это, ни запах, ни следы – ничего не исчезало, и всё повторялось раз за разом. Её оставляли в покое лишь при полном собственном истощении, когда буквально падали без сил, вдавливая её своим весом в пол или постель.
От мелькавших в голове развратных картинок отвлёк кашель парня – он опять подавился, с интересом глядя на неё. Иерия до боли сжала колени и прикрыла холодными руками вспыхнувшее лицо.
– Нарожают полукровок и исчезают будто не при делах вовсе, хоть бы одна озаботилась живо ли её чадо или сдохло давным-давно, – проговорил молодой человек. Он подошёл к ней и силой отвёл руку от лица, чуть поцарапав при этом щёку. – Эй, вернись сюда, на Землю! Если не успокоишься, то кто-нибудь из мимо проходящих припрётся по твоё тело, тем более при таком ветрище. Знаешь ли, даже мне не по себе уже.
– Ты сказал, что на тебя не действует, – простонала она, пытаясь закрыться свободной рукой.
– Я похож на самоубийцу, чтобы на тебя набрасываться? – опять обиделся парень, отпуская девичью руку. Присев на корточки, он взъерошил себе волосы. – Идиотка, мы друг друга до гроба доведём быстро при таком раскладе. Ты хоть понимаешь, кто ты такая?
– Извращенка и шлюха, – тихо проговорила Иерия. Она была готова продолжить список всех тех нарицаний, которых ей бросали вслед, а она не могла ничего поставить против, потому что уже давно сама верила в их правдивость, но парень захохотал, схватившись за живот.
– А ты боец-молодец, – успокоившись, выдал он, откидываясь назад. – Как ты вообще умудрилась выжить? Хотя можешь не рассказывать, – опять рассмеялся он, садясь нормально и протягивая ей руку. – Я Клим. Скажу честно, не ожидал найти собрата по несчастью старше тринадцати, тем более девчонку как ты.
Лилиадна