История Наты. Гл. 2

История Наты. Гл. 2

Название: История Наты (черновое)

Автор: Лилиадна

Фэндом: ориджинал

Жанры и предупреждения:мистика, джен, гет

Рейтинг (возвратное ограничение): R

Размер: 4995 слов; планируется макси

Описание: Всё начинается с легенды, что некогда на Земле были великие цивилизации, но они сгинули, как и всё живое. Хотя… не всё, была горстка выживших: драконы, перевёртыши, вампиры и девушка, не сумевшая вернуть всё на круги своя. .

Размещение: на ли.ру

Последнее редактирование: было множество редактирований, т.к. история начата была ещё в конце 2004 и постоянно переписывалась и исправлялась

• << Начало. Пролог
• << Предыдущая глава. Глава 1
• Глава 2
• Продолжение >> Глава 3 (в процессе вычитки)

Глава 2

2.1

Это был сон. Точно был сон, потому что часть событий отображалась со стороны. Наталья знала это. Но с другой стороны она понимала, что это не просто видение, навеянное подсознанием – это воспоминание. Вернее, воспоминания, которые она почему-то забыла.

Вот Илья подарил бутылёк, со словами о запоздалом подарке от феи. Игры, смех, рисунки. Ната совсем забыла, что на семейных портретах появился мужчина, о котором спрашивали родители. А ведь они говорили позже о нём, как о её воображаемом друге. Однако описания Наташи и воспитательницы совпали, но женщина видела его лишь раз – в тот вечер, когда неугомонная девчонка опять отбилась от всех и упала головой на лёд.

Наталья видела саму себя. Маленькой девочкой в яркой зимней курточке, варежках на резинках, связанных мамой в комплекте с шапкой и шарфом. А ведь мама когда-то любила вязать, что вызывало гордость у ребёнка…

Тёплый зимний вечер. Тот самый тёплый зимний вечер, когда Ната упала на спортивной площадке, сорвавшись с перекладины. Тогда Илья сам нарушил указание, заставив пить содержимое бутылька. Не несносному ли ребёнку не знать его вкус, даже помня строгие слова о запрете пробовать? Ната и старалась следовать наказанию, но просто привычка касаться губ своими пальцами познакомила с бордовой жидкостью внутри переливающейся стекляшки.

Последовавшие мелкие отрывки воспоминаний, связанных всё с тем же блондином, когда Ната стала предоставлена сама себе из-за болезней сестры и работы отца, когда пошла в школу, когда познакомилась с Лилиадной, сменялись довольно быстро, словно просто говорили «это было, но не так важно». А вот в категории «Обязательно» оказался летний вечер после десятого класса. Именно тогда двоюродная сестра Настенька уговорила составить ей компанию в клубе. Хотя это она так сказала, но сама просто вытаскивала Натку проветриться, на людей посмотреть да себя показать. Уж очень не любила сестрица то, что девчонка дома сидела вечно. Ну да, болеет, но иногда проветриться может же! Да и просто отвлечься.

Это была чистая победа! Вот только Анастасия не задумалась, почему же Ната так быстро сдалась и даже позволила разукрасить себя. Обычно она вопила так, что уши закладывало, а тут просто согласилась, не задумываясь.

Настя, зная особенности кожи кузины, старалась выбрать косметику, но невыдержанное время для проверки на аллергию, всё же показало позже плачевные результаты. И всё же Ната, по мнению всех окружающих, но не её, стала настоящей красавицей.

“Я себя не смогла узнать в зеркале, не то, что мама дорогая”, – пожаловалась она, пытаясь хотя бы причёску сделать так, как хочет сама.

“Натка, сегодня все парни будут твоими”, – с восторгом заявила Настя, не позволяя тормошить с трудом уложенные волосы.

“Хоть один жених”, – добавил дядя Фёдор, осматривая творение старшей племянницы. – “На свадьбе погуляем…”

“Ну-ну”, – фыркнула Ната, разочарованно осматривая себя.

На лице не осталось и следа от бледности. Лёгенький сарафанчик с открытыми шеей и плечами из гардероба Насти, ворчавшей, что у её кузины все наряды какие-то монашеские. Так же специально для выхода в свет (пусть всего лишь это и деревенский клуб, но ведь из соседних сёл сюда народ едет) были принесены и новенькие шлёпанцы.

Сколько усилий и всё в пустую. Наталья так и сидела всё время на скамейке, не желая вставать. Она уже уверилась, что весь вечер испорчен. Уши закладывало от орущей музыки, а глаза никак не могли привыкнуть к мерцаниям. Единственное, что утешало в заполненном клубе, – медленный танец. Великолепное зрелище. Мило и романтично двигались пары, но стоило смениться музыке на какой-нибудь хит (никому не мешало, что нескольколетней давности), так сразу пары рассыпались в разные стороны. Единственное сравнение, пришедшее Нате тогда в голову, тараканы при включенном свете.

“Настюк”, – отвлекла она кузину от разговора с её подругами. – “Настя! Мне выйти нужно…”

“Что ты прямо как маленькая? Иди в сторону переулка, там увидишь кабинки”. – Сестра хоть и не смотрела в её сторону, но сразу поняла, по какой причине. Она что-то сказала подругам и вместе с ними рассмеялась, а потом всё же повернулась: – “Думаю не перепутаешь, в которую тебе нужно… Только запереться не забудь на шпингалет, а то некоторые врываются”.

Девушке вообще-то не нужно было в туалет, но зато это прекрасный повод, чтобы выбраться из кошмара под названием дискотека. Однако выйти из него оказалось намного сложнее, чем думалось. И когда всё же выкарабкалась на свободу, то на девушку сразу же повалили сигаретный дым.

“Какое безобразие”, – промелькнуло в голове.

Наталья проскочила курящих парней на крыльце и завернула на переулок.

“Хоть здесь тише”, – вздохнула она, передвигая ногами по траве. – “Ну и дура, знала же, что всё равно ничего из этого не выйдет, и зачем согласилась?” – продолжала размышлять в слух.

“Зачем же так сурово к себе?” – раздался в темноте знакомый голос.

Ната вздрогнула от неожиданности. Не думала, что здесь есть кто-то помимо неё (в худшем случае, кому-то действительно нужно было выйти в туалет). Под старым клёном, в тени от падающего с улицы света, стоял Илья, всё так же как при самой первой встрече. Всё та же умилённая улыбка с какой-то тоской и ожиданием в глазах. Девушка даже растерялась, не зная как поступить. С одной стороны, уже привыкла быть сдержанной, но с другой, так давно его не видела и соскучилась уже до такой степени, что готова то ли разреветься, то ли поколотить, но опять-таки не знала, что именно. Он стоял и смотрел, причём уже не скрывал, что давит смех, а потом всё же сделал приглашающий жест, из-за чего пришлось ловить прыгающего на него ребёнка. Со стороны это должно выглядеть совсем нелепо, подумала она тогда. Илья старше, ему не меньше двадцати пяти, а Натка всегда выглядела года на два младше, чем есть. Но когда нелепый детский поцелуй приобрёл откровенную форму?..

“Ты с ума сошла?!” – набросилась Настя на сестрёнку. Та оглянулась. Ильи уже словно испарился. Настя даже не заметила его, как и Натка – исчезновения. А если бы кузина увидела, то её испуг был бы ещё больше. – “Ты хочешь, чтоб меня прибили из-за тебя?” – кричала она, не в силах успокоиться. – “Уже даже расходиться начали, а ты до сих пор здесь…”

“Сегодня такое небо звёздное”, – задумчиво произнесла Ната, не желая смотреть в глаза, а тем более объяснять, что произошло. Просто смотрела вверх. Редкие ветви клёна не могли скрыть звёздного неба над головой. Они пропускали яркие лучики света, которые долгое время путешествовали к планете. – “Большая медведица, Малая медведица, Млечный путь… Посмотри, они прекрасны”.

“Только не говори, что ты всё это время любовалась звёздами”, – попросила нянька-Настя, остывая от вида кузины, отмечая, что она всё-таки повзрослела и стала очень обаятельной. – “Кому они нужны? Романтик ты, пошли, давай”.

Девушки всю дорогу шли молча. Настя освещала дорогу фонариком, но Ната всё равно не смотрела под ноги и часто спотыкалась. Пусть двоюродная сестра злится, у неё заплетаются ноги, и лето подходит к концу, жизнь всё равно прекрасна! И ещё радовала темнота на улице – она скрывала распухшие губы и красное лицо.

Лето подходило к концу, а значит, и ночи становились длиннее и прохладнее, уже тогда становилось заметно приближение осени. Листья начали желтеть и опадать. Всё чаще чувствовался запах грибов, а дивный аромат цветов прекратил насыщать воздух. Вместо их красочных лепестков оставались на земле съёженные сухие обломки. Цветы умирали, чтобы дать жизнь следующему поколению.

Ната, Ната, тебе больше не сидеть на картах, но только не стоит объяснять причину Насте – растрезвонит всему свету.

Всё же всё менялось. Ну, или почти всё. Сколько Ната помнила Илью, он оставался таким же, разве что одет чуть иначе. А вот она в свои шестнадцать мучалась с кучами проявляющихся аллергий, одна из них стала на солнце (она и раньше была, но не так мешала жизни). Но зато теперь являлась студенткой – поступила в техникум. В своём отражении больше не видела девочку, теперь перед ней стояла девушка, и в этом приходилось давать себе отчёт.

“Прости, но мне придётся уехать на время”, – шёпотом повторила Ната последние слова Ильи, уже на крыльце. Так и не успела узнать надолго ли он.

Стоило зайти в дом, как девушка, снова оказалась в центре пожара с ребёнком на руках, и в этот момент бревно упало с громким треском.

Было страшно открывать глаза. Тело болело, а ноги вообще не чувствовались. Бросало в жар, и в то же время колотило от холода. Нате казалось, даже зубы скрепят друг об друга. Или же так оно и было.

Постель слишком мягкая – девушка точно не в больнице, да и не дома. Запаха дыма нет, значит, уже не должен быть сон. По крайней мере, не тот, о доме. Может, опять какое-то воспоминание, которое она пока не узнала.

Всё, что сперва удалось разобрать, что в помещении, в котором Наталья находилась, царствовал полумрак. Глаза покалывало, поэтому осмотреться сразу не выходило. В последнее время она сама поражалась своей осмотрительности и готовности к атаке. Похоже, немного переиграла в компьютерные игры. Или же всё ещё не отошла от ощущения предательства.

– Илья! – Будь тогда у неё силы, точно бы вскочила. Но их не было, не получилось даже оторвать чугунную голову от подушки. Прохладная рука задела лоб, а вскоре на её место плюхнулась сырая холодная тряпка.

– Всё-таки ты продолжаешь делать глупости, – прозвучал голос Ильи.

Нате хотелось высказать всё, что о нём думает. В первую очередь обиду и злость на его исчезновение. Хотелось устроить самую настоящую истерику, но не позволяли силы, точнее их отсутствие. Это стало причиной, приковавшей к постели и жалости к себе. Однако долго горевать по данному поводу не вышло – рядом с кроватью стоял ещё кто-то. Какой-то мужчина, которого девушка пока так и не могла рассмотреть: всё вокруг продолжало расплываться. Но, кажется, это был пожилой человек:

– Ей необходимо сбить жар, – прозвучал немного хрипловатый голос, подтверждая догадку. – С твоей стороны было крайне неразумно забирать девочку из больницы. Если я правильно понимаю, то рядом с ней постоянно дежурили. Или её вообще хотели отправить на домашнее лечение. – Он замолчал, словно ожидал хотя бы какого-то оправдания. – Ты и сам знаешь, что ей нужно пережить переход. Процесс уже не обратим.

О чём говорили – не понятно. Голоса постепенно казались такими отдалёнными, но в то же время они словно звучали внутри девушки. Голова шла кругом. Ната уже не понимала, где находится верх, где – низ. Ощущение, что она просто куда-то проваливается. Хотелось отдаться этому поглощающему чувству, обещающему покой. Но стоило закрывать глаза, как её встряхивали за плечи.

Укол. Тело поплыло, а вот сознание не отпускали.

Илья продолжал что-то говорить. Вроде бы пытался успокоить. Он часто хватал девушку за щёки и разворачивал к себе, но её глаза отказывались показать его лицо. Хоть она и знала его, знала наизусть все чёрточки, сейчас хотелось увидеть их. Даже память отказывалась воссоздать их на размытом силуэте.

Казалось, что в комнате родители. Опять Сашка ругается с мамой, настаивая, что Наталья будет его женой, хочет её родительница этого или нет. Потом над Врушкой нависла Вероника, чего-то кричала про смерть их четвёрки. Потом пошла сумбурная картинка пересказов снов Лилиадны о крушении мира.

Девушка бредила. Ей казалось, что за окном гроза. Крупные капли воды перемешались со скрюченными клиновыми листьями. Ната слышала, как колотит дождь по стеклу, как то вздрагивает от грома. Чувствовала, как трясёт в автобусе, идущем по битой дороге. Перед Наташей мама в зелёном пальто и бледно-розовой вязанной шапочке. Девочка пытается ухватить её за руку, когда выходят из автобуса. Но не получается. Не успевает за её быстрым шагом на тёмной улице. Поскальзывается на льду. Падает. Кричит. Женщина оборачивается. Но это не мама, а какая-то незнакомка в точно такой же одежде. Маленькая Ната теряется в ночной пустоте, автобус уже давно ушёл. Потом неожиданно проваливается под мутную воду, захлёбывается. Двенадцатилетняя Ната кое-как выбирается на берег, где стоит её дядька с винтовкой. Целится в неё. Выстрел. Во рту металлический привкус. Больно. Перед глазами всё плывёт в алом месиве. Девушка вновь срывается с высокого берега. Ловят. Сашка не даёт упасть. Они стоят в какой-то подворотне. В его объятьях тепло. Наташа ревёт, уткнувшись носом в его рубашку, а он уже снимает с неё одежду. Очередной вопль: вместо Саши дядька… Опять провал. И снова кто-то подхватывает. Это служанки, пытаются вывести из горящего дома.

Кажется, тогда Наталья пережила вновь все свои кошмары. Она не знала, сколько это продолжалось по времени, но морально это измотало изрядно. Все сны за двадцать лет начали сливаться в одну ужасающую картинку, заставляя бегать от лангольеров, в очередной раз уходить под воду, льющейся из кранов, сливного бочка и даже выступающей из раковин, ванны и унитаза, постепенно затопляющих квартиру. Зажиматься в угол в страхе перед пластмассовым крокодилом, привезённым отцом из его дома детства. Несколько раз попадала под машину или стадо разъярённых коров. Пыталась вернуться домой, но всегда возвращалась в бабушкин дом. Врушку закрывали в туалете то садика, то школы. Нату заставляли идти в одиннадцатый класс. Она раз за разом проваливала ЕГЭ, сколько бы её не натаскивала Аня, та самая распространительница слухов. Сколько раз она видела её смерть? На одних её похоронах была раза три. Несколько раз пришли известия и о смерти Люси. На глазах отец убивал мать. Вероника вскрывала себе вены. Мир Наты рушился долго и мучительно.

 

2.2

– Ли-ли-а-Д-на! – прокричала девушка на мать. – Я Лилиадна, Ли-ли-а-Д-на! А не Лилиана, хватит называть меня так!

Сейчас ей очень хотелось просто отдохнуть, но с ходу налетела мамаша, вереща по поводу брошенной учёбы. Это же случилось давным-давно, а они только опомнились. Та же история, что и с именем. Тётка, что регистрировала появление девочки вместо “Лилиана” написала “Лилиадна”, а когда мамонька и папенька очухались, появилась необходимость менять все документы, что им делать было откровенном влом. А потом папаша вообще скрылся в неизвестном направлении, так что Лил его помнить не помнила.

Эта тётка опять начала причитать о том, что лучше бы не рожала на старость лет.

– А чего аборт не сделала? – усмехнулась девушка, за что получила оплеуху.

Давно было пора покинуть отчий дом, и чего она только тянула? Лил хлопнула дверью, заходя к брату. Сейчас ещё и он начнёт отчитывать её за содеянное.

– Без комментариев, – выдала она, не дав вставить слова Александру.

Однако тот даже голову не повернул в её сторону. Бывшая отличница словно пустилась во все тяжкие, почувствовав свободу совершеннолетия. Изменилась её манера речи, её внешность, вообще её поведение. Как такое получилось, парень не знал. Хоть он и воспитывал сестрёнку, но как-то упустил нужный момент в подростковом возрасте, когда она начала буянить. Ему приятно, что девушка сильна духом и даже её удар в готику он воспринимал спокойно – ведь сам участник рок-группы, да и Лил – самая настоящая ведьма. Но теперь она становится ей и в переносном смысле, проявляя свой характер и где надо, и где не стоит этого делать. Александр предпочёл даже не встревать в разборку с матерью – относительно учёбы ей уже всё высказали, хоть ей даром не нужно техническое образование. Да и с тех пор, как Натка попала в больницу она сама не своя, вся на нервах.

В комнате стояла тишина, не считая работающего компа.

Лилиадна села на кровать брата, отложив затею собирать свои вещи и сбегать отсюда. Тем более эта комната с двумя кроватями и столами, одним шкафом на двоих стала такой родной, хоть и изобилие роз в этом небольшом помещение уже злило. Цветы везде: покрывала и постель, обивка стульев, ковёр на полу, обои и даже шторы с тюлем. Было ли это из-за совместного проживания или личные предпочтения Александра, Лил уже не знала. Раньше он говорил, что причина в ней.

– Я нашла подработку, с полученных денег ходила на курсы… – проговорила девушка, уставившись в потолок, чтобы глаза не мозолил повсеместный гербарий.

– Курсы есть курсы, – ответил брат, так и не поворачиваясь к ней.

В последний раз он так разговаривал с ней из-за диплома, но сейчас просто что-то читал, лишь изредка поворачивая колёсико прокрутки мышки, из-за чего в комнате слышался скрип. Мог бы давно сменить это старьё на нормальный манипулятор, из которого не придётся выковыривать мусор, чтобы поработать.

Очередной скрип заставил Лилиадну передёрнуться. Она ведь ему покупала оптическую, видимо, опять просрал аккумуляторы, а на новые не раскошелится сам.

– Три месяца поверхностного обучения, – продолжил Александр, после короткой паузы. Настроение у него было отвратное, оттого и в голос пропитан сарказмом: – И кто ты теперь? Стилист-визажист? Швея? Повар?

– Издевайся, издевайся, – огрызнулась Лил. – По крайней мере, я могу позволить себе жить отдельно.

– Так живи, – усмехнулся брат.

Девушка поднялась с кровати и направилась к шкафу. Вытащила из-под бесхозно весящих платьев собранную дорожную сумку, а в повседневную накидала оставленное бельё и мелочи (благо сумка большая). И не сказав ни слова, вышла из комнаты. Александр игнорировал сестру, решив, что она опять перекантуется у знакомых, а через пару дней вернётся. Те же мысли были и у матери, всё ещё злившейся на неугомонную дочь и высказывавшей своё недовольство второму сыну, который пропускал всё мимо ушей, смотря какой-то боевик по телевизору. Голос старухи то и дело становился не слышным на фоне стрельбы и моторного рёва.

В подъезде, как обычно, ни на одной лестничной площадке нет ламп. Единственное освещение – уличный фонарь у детской площадки через дорогу. Ни одна из четырёх квартир на этаже не желала раскошеливаться на простенькую лампу накаливания, не то, что в соседнем подъезде, где Натка живёт. А если лампу вкрутят из управляющей компании, то первый же проходящий её в свой карман кладёт. Если бы Лил не жила в этом подъезде, наверняка бы шею свернула, хоть и спускаться надо всего лишь со второго этажа.

На улице хрустел свежий снег. Намёрзнувшись за день, девушка теперь гордо шествовала в валенках. И конечно же, в чёрных с нашивками на свой манер. Вся в чёрном. Сейчас бы она прекрасно подошла бы на роль дочери Чёрной королевы из детской игры, правила которой уже смутно помнила, если даже не самой леди, олицетворяющей собой Ночь и Сны, отбирающей покой у одних, и дарующая некоторым его на века. Надо потом у Натки спросить в чём именно смысл-то был.

Лилиадна ускорила шаг, мало ли Сашка надумает её возвратить домой. Хоть он и любит её, заботится и защищает, но отпороть ремнём тоже может в целях воспитания. Благо отходит быстро, что не приводит к недоразумениям, типа тех, как мамаша влетела в комнату на вопли дочери. Скандал был ещё тот из-за воспитательного процесса, воспринятого как сексуальные игры…

Вытряхнув весь бред из головы, девушка остановилась перед круглосуточным продуктовым магазином. Шмоток и всякого барахла навалом, а вот поесть ничего нет. Удостоверившись, что деньги в кармане, девушка вошла внутрь магазина. В нос сразу ударило запахом колбас и каким-то приторно-сладким печеньем или пирожным.

Кое-как протиснувшись в узком коридоре между холодильниками-витринами и покупателями в самый дальний угол и поставив дорожную сумку, девушка начала решать, что же взять. Она прекрасно знала, что в квартире, где будет ночевать, нет ничего съестного, но закупаться не спешила – ещё успеет. Там магазин недалеко, сходит утром, а сейчас просто не успеет до закрытия. Поэтому надо что-то взять на ужин и завтрак. Что-то в духе йогурта, макарон быстрого приготовления (Наты рядом нет, поэтому пилить за полуфабрикаты некому), кофе и печенья. Для начала сгодится. Выбор был сделан, а теперь бы дождаться очереди, которая образовалась из-за того, что в эту смену работает вампирочка, привлекающая сюда толпы мужиков.

Анастасия Александровна чуть ли не местный секс-символ. Она создавала впечатление обездоленной аристократки, работающей за гроши, что сводило с ума немалую часть сильного пола. Всем плевать, что у неё есть муж, участвующий в уличных мордобоях, но всё ещё находящийся на свободе. То ли феромоны, то ли ещё чего, но мозги из-за неё становились кашецей. А белокожая продавщица продолжала мило улыбаться и благодарить за покупку.

Светлая кожа, из-за которой женщина быстро сгорала, и аристократические черты лица стали причиной, что её ласково в народе звали вампирочкой.

– Свихнуться проще, чем дождаться конца очереди, – вместо приветствия, выдала девушка.

– Не улыбайся так, а то я чувствую себя курицей на вертеле, – попросила продавщица и выслушала список продуктов. – Спички? – поинтересовалась женщина, зная уже достаточно хорошо Лилиадну и поняв, что ночевать она будет вне дома. – Как Наталья?

– Переводят на домашний режим, но… – Девушка хмыкнула. – От медицины толку мало. Улучшением было бы даже простое прекращение прогрессирования.

– Ясно, – вздохнула женщина, упаковывая товар. Она тоже волновалась за эту идиотку, зная, что с ней, но не могла помочь. Либо просто отказывалась. – А Илья?

– Тупит как обычно.

Анастасия Александровна глубоко вздохнула. Лил расплатилась и стала пробираться за сумкой, пожелав напоследок удачи, видя, что толпа только растёт. Вот только её пожелание больше напоминало жестокую усмешку, которую продавщица в этой девчонке терпеть не могла. Да и антипатия у них была взаимной.

Снег шуршал под ногами. Идти с большой сумкой было неудобно, ноги не привыкли к валенкам, а душу терзал вопрос о состоянии подруги. На остановке девушка достала телефон, аккумулятор уже почти сел. В списке высветилось «Bolvan» (в прошлом было иначе, но Ната настояла переименовать и этот вариант единственный, какой она позволила) и номер телефона, при вызове телефон мякнул «Аккумулятор разряжен» и с чистой совестью «ушёл на боковую».

– Как же вы меня… – Лилиадна запнулась, пытаясь подобрать слово. В последнее время она чересчур злоупотребляет матом, надо избавляться от этой привычки. – Достали, – вздохнула она, убирая телефон. – Делайте, что хотите уже.

“Автобус”, – предупредил мужской голос в голове. – “Снова зайцем?”

– Так же, как и ты, – усмехнулась Лил. – Пока не напичкали камерами салоны, надо рвать момент. Должна же я иметь хоть какую-то выгоду.

 

2.3

Не сказать, чтобы дом был большой, но места даже больше, чем достаточно. Тем более жили они всего лишь вдвоём. Для людей они выступали как брат с маленькой сестрой, хотя на деле у них никакого родства не было. Михаил – вампир, причём не от роду, а заражённый в детстве матерью. Вырос, преодолел все проблемы с изменениями в организме и приспособился к новой жизни. Алёна же являлась перевёртышем, чей род уже практически вымер из-за желания сохранить «чистоту» крови, а «не смешивать со всякой грязью». Вот и досохраняли, что теперь после смерти Алёны перевёртыши останутся лишь в воспоминаниях. Да и девочка тоже слабовата, говорить о дальнейшем продолжении рода просто глупо – не выдержит её организм такого напряжения, как не выдержал у сестёр, а братья оказались напросто неспособные дать поколения с другими представителями, да и со своими-то девушками проблем хватало. Другими словами, ничего общего между этой парочкой вроде и не находилось, вот только с первой же встречи они как-то сдружились. Михаил даже со своим жизненным опытом умудрялся в душе остаться подростком, а Алёна наивной девчонкой, желающей стать взрослой. Так и живут уже сколько лет, создавая иллюзию.

В этот раз они разыгрывали свои роли в городке, над которым стояло немало политических вопросов, один из которых – слитие с краевым центром. Вот именно близость к крупному городу и стала решающим моментом в выборе. Приобрести всё нужное в таком месте намного проще, как и покинуть, не говоря уже о том, что в толпе всегда можно слиться с массой, если таковы будут обстоятельства. А сейчас просто небольшой частный участок: дом, баня, огород. Вот только, все удобства, как говорится, на улице, хотя двор под крышей создавал сени. Но зимой в них всё равно не жарко. Газовое отопление, водопровод из своего колодца, правда, вода только холодная. Некоторые вещи в этом доме вызывали ностальгию, особенно Мишке нравилось в свободное время заниматься домашним хозяйством: то огород вскопать, то калитку выровнять, то гвоздь где забить найдёт. Да вот времени у него не так много – частенько бывал в разъездах. В такие моменты Алёна не любила находиться дома, только в этот раз занять себя совсем нечем. Когда она пришла в гости к Кристине, оказалось, что девушку уже давненько никто не видел. В прошлом уже происходили случаи, когда поднимали панику пропажи золотого дракона, не заметив в каком-нибудь из дальних углов увлечённую девчонку чем-нибудь на столько, что и не докричишься даже будучи рядом. Наверное, сообщат, когда выяснится, где она на этот раз запропастилась, наверняка уткнувшись в новые для себя архивы. Не удивительно, что Кристина умело рассказывала легенды и знала столько различных историй, что Миша вытаскивал свою спутницу из компании Служительницы Храма за шкирку. И порой он пускал шантаж. Хоть это оставалось шуткой, но происходило сие очень часто.

Сейчас же надо было придумывать самой, чем занять себя. Телевизор не нравится, интернет тоже мало привлекает. От нечего делать она уже примерила внешность всех секс-символов за последние лет тридцать, потом музыкантов, актёров, случайно встретившихся людей. Девочка побродила по дому, полистала накопившиеся журналы и книжки по обучению рисования в духе японской анимации. Их приобрёл Михаил, заметив попытки Алёны скопировать персонажа, сидя перед монитором. Сама же она даже вспомнить не могла, кого именно тогда срисовывала. За эти годы она кое-чему научилась, но всё же результат редко удовлетворял. Будь больше усидчивости, могло бы быть иначе. Сейчас же единственным итогом напоминал всего-то отказ от пропорций человеческого тела из восьми голов, потому что чем больше Алёна старалась, тем больше понимала, что голова смотрится слишком мизерной, особенно в её исполнении. Обо всём остальном старалась молчать, вечно недовольная своей рисовкой. То линии не так, то вообще ничего общего с её задумкой. В голове это всегда выглядело шикарно, а вот что выходило на бумаге… А на бумаге получалось отвратительно.

Алёна выдернула несколько листов из своего альбома и скомкала их. Всё-таки вчерашние работы тоже ужасны. Перечитывать комиксы ей надоело, она их тоже знала наизусть, читать в электронном варианте – быстро уставали глаза, да и не воспринимала их. Хотя выбор в интернете всё так же оставался намного солиднее. Но бумага есть бумага, её приятно перелистнуть, да и запах сказывается. Иногда кажется, что пахнет не краской, а именной той атмосферой, которая в самом комиксе. Вот только одно в этой стране плохо – тут истории в картинках не прижились, а уезжать только из-за этого не хотелось. И всё же кое-что было, и именно за новыми номерами можно бы и сходить в магазин или поискать их в ларьках, вдруг чего есть. Девочка разыскала свой блокнот, где хранилось расписание автобусов и примерный маршрут. Можно сперва всё же попытать счастья в книжном, до него ходят два автобуса, один из них подойдёт через тридцать минут, как раз успеет добежать, лишь бы не слишком скользко было на поворотах.

И всё же она могла не торопиться. Как обычно автобус задержался, и пришлось стоять на улице, вновь рассматривая то, что раньше являлось домом культуры «Нефтяник». Говорят, что раньше этот город процветал, но потом нефтяники сменили своё место, а тут кое-как всё держится на производстве, которое потихоньку сворачивается. А если говорить о самом здании, то оно шикарно, если не считать, что уже сильно потрёпано временем и требует капитальный ремонт. Даже написано, что находится в аварийном состоянии. Великолепное двухэтажное здание с колонами, ступеньками и какой-то своей специфической атмосферой. Жаль, что этот кинотеатр умер. Вообще-то Алёне давно хотелось исследовать его изнутри, вот только если об этом узнает Михаил – будут большие проблемы. А узнает он в любом случае, так что лучше не рисковать, тем более он обещал вернуться до нового года и встретить его вместе. Кстати, ещё можно купить и подарок. Может, ей удастся найти какую-нибудь интересную книгу по ремонтным работам или архитектуре.

Автобус задерживался. Что в принципе, не было уже удивительным. Алёна успела привыкнуть к такому и поэтому предпочитала всегда заранее выезжать в город, чем потом оправдываться. Ведь теоретически она – девочка, следовательно, ходит в школу. Практически постоянно в одни и те же классы, если бы не перемены в системе образования, то никаких бы проблем – стала бы круглой отличницей. Она видела, как менялась школьная программа. И бывали моменты, когда она могла поспорить, что имеются перемены к лучшему. В этой стране происходило множество изменений, но чего не изменяется уже сколько времени – платят за мусор, зато дешёвый, хвастаются, что сэкономили, а потом сами мучаются на своей экономии. Недальновидные. Вот взять эту же автобусную остановку – голую по бокам, а крыша из прозрачного пластика. В данном случае – из того, что осталось. И этот болтающийся кусок на ветру, действовал на нервы своим шумом и угрозами свалиться кому-нибудь на голову. Всё, что имелось – лишь изуродованная скамейка, на которой не спрятаться ни от дождя со снегом, ни от ветра, ни от солнца. Кое-как сохранившаяся арматура лишь условно показывала, что здесь останавливается автобус, который, как правило, выбивается из расписания. Но хотя бы приходит.

В городе это, конечно, иначе. Там поаккуратнее, почище и подремонтировано. Чем ближе к центру, тем лучше. Вот только выбраться сперва туда надо, проехав через промзону, вызывающую сплошное разочарование, что люди не умеют беречь то, что им дано. Летом здесь довольно-таки красиво – много зелени, широкие детские площадки и газоны, деревья. Правда, сами дороги тут узкие, из-за чего бывают пробки – кто ж раньше думал, что чуть ли не у каждого жителя будет свой личный транспорт? Никто и предположить не мог, а город старый, вот и результат. Ещё для людей тут мученьем являлись и являются комары, которые бывают и зимой – город построен на болотах. Алёна с Михаилом с этой проблемой не сталкивались лично (их-то не кусают), но наслышаны достаточно.

Девочка раздражённо ещё раз посмотрела на расписание, достав из кармана куртки. Всё же не лето на дворе, а автобус уже полчаса как должен был забрать их. Даже Алёна начала ощущать зимний холод. Да и хотелось бы вернуться обратно до того, как солнце сядет, а то тащиться придётся по темноте, а от остановки не меньше пятнадцати минут по лабиринтам частного сектора. Радует хоть то, что луж нет, но вот зато кое-где накатан лёд. Может, из-за гололёдицы и автобус только-только появился на горизонте.

Алёна заняла свободное место, первоначально показав проездной билет. Её всё мучило любопытство, где на этот раз в книжном магазине размещены манга и манхва. И вообще почему-то в этой стране чётко держится мнение, что комиксы и мультфильмы созданы для детей. Наверное, про истории в картинках это закрепилось ещё с «Мурзилки» и «Весёлых картинок». Или же продавщица всё же послушалась и посмотрела предложенных Алёной авторов в интернете и убрала, наконец, из детской литературы, после прочтения эротических жанров? Причём перевёртыш не постеснялась выбрать самые откровенные и жестокие вещи, которых ей довелось увидеть. Правда, не факт, что продавщица могла найти хотя бы половину, ведь их Алёна читала в печатном варианте, живя ещё за пределами этой страны. Кстати, точно так же можно поступить и с комиксами – среди них есть тоже недетские темы, хотя часть из них просто непонятна.

Но сперва надо выбрать книгу для Мишки, а потом и себе присмотреть. Да и Алёна всегда теряется в книжном магазине, не зная, что именно выбрать – хочется всё и сразу, пусть половину, если уже не большую часть всего ассортимента, она держала в руках. Поэтому выйти оттуда всё время оставалось сложной задачей как для девочки, так и продавщиц. И в этот раз история повторилась – Алёна задержалась намного дольше и потратила, куда больше, чем планировала, не в силах выбрать в подарок что-то одно из книг и журналов, которые могут заинтересовать Мишку. Повезло, что новый завоз манги и манхвы имелся (почти перед ней), хотя девочка уже читала их на других языках, но взяла чисто ради интереса и на русском. Возвращаться всё-таки пришлось в полной темноте.

– Мог и с собой хотя бы раз взять, – проворчала перевёртыш, шоркая ногами по накатанной дороге, стараясь не упасть на льду. – И чего они так носятся со старыми сказками? – вздохнула она, заметив перед своими воротами посыльного из Храма.

Перепутать кого-то из них невозможно. Какое-то маленькое и мохнатое, непонятного пола (если вообще имело его) создание. Обычно такие живут среди людей и питаются их гневом, сами вызывая его, но порой кантуются у Храма, словно прокажённые люди у церкви. В любом случае они вызывали отвращение, вот только выбора не оставалось, раз явился. А раз тут, значит, срочно вызывают без права на отказ.

 

Продолжение >>