Подавление. История 3

Подавление. История 3

Вроде третья история завершилась. Напрашивается четвёртая. И когда я её допишу?.. Наверное, когда буду в очередной день готова писать под ост из дорамы «Токкэби» Chanyeol [EXO] & Punch — Stay With Me (ссылка на ютуб с переводом на русский), зацикленной на повтор фиг знает сколько раз. Не знаю почему, но данный текст итак отчасти пошёл с непонятно откуда взявшейся ассоциацией с данной песней и пишется только под неё.

Небольшой сборник драбблов и одного старого мини, связанных одним миром и персонажами, оказавшихся далеко не в приятных мистических ситуациях.
Название: Подавление
Автор: Лилиадна
Бета: Лиля с луны
Фэндом: Ориджилал
Основные персонажи: Света, Кира, Марк
Жанры и предупреждения: джен, мистика, ужасы, нелинейное повествование
Рейтинг (возвратное ограничение): NC-17 (18+)
Размер: Сборник драбблов
Описание: Если что-то подавлять, оно никуда не исчезнет. Просто спрячется. Глубоко. А вот надолго ли – уже вопрос другой
Размещение: Фанфикус

Дополнительная информация к шапке, касательно это части
Размер: ~2000 слов
Последнее редактирование:
нет, без вычитки

Подавление

История 3

– Марк, это Кира, – представил наставник. – Характер у неё не из лёгких, но у неё можно многому научиться.

– Опять? – она осмотрела Марка. – Сколько я должна быть нянькой у молокососов?

– Я старше… – подал голос Марк.

– Да мне плевать. Сколько времени ты варишься в этом котле? Хотя можешь не отвечать, раз приставлена нянька. Мне и десяти не было, когда одержимого встретила, так что опыта у меня достаточно, усёк?

– Но…

– Не хочешь сдохнуть – слушайся, – сказала Кира своё последнее слово и просто-напросто ушла. Словно для неё никем был не только Марк, но и наставник.

– Но я старше и дольше, – проворчал Марк, по-детски надувая губы.

– Характер у неё не сахар, – вздохнул наставник и похлопал по плечу, – но уверен, что вы сработаетесь.

***

У Саши волосы почти все выпали. Дешёвая кукла, у которой синтетически прядки даже не прошиты. У Маши же превратились в спутанный синтетический комок. У обеих расплылись нарисованные шариковой ручкой тени и помада. Сашино ухо позеленело от вставленной дешёвой серьги-гвоздика, пару от которой Кира давным-давно потеряла. У Маши потемнели места сгибов ног и рук. Туфельки стали твёрдыми и грозились рассыпаться, а сумка вовсе сломалась пополам. Платья пропахли пылью, как и волосы. Куклы, которых прятала мама до того, как Киру угораздило попасться. Никогда не думала, что достанет их и тем более посадит на полку.

В принципе, она никогда не думала, что вновь встретит дядю Сашу, Дианиного папу, которого уже все давно похоронили на словах. Если бы его не было среди тех, кто ловил Падальщика, выжила бы она сама?

“Ты не особо похожа на пробудившуюся, – скрестил он тогда руки, сидя напротив неё. Не боялся, совершенно не боялся её. Кира удивлённо пялилась на него, отвыкнув от такого спокойствия собеседника. – Но и не похожа на одержимую. Как давно это с тобой?”

Кира отвела глаза, ища глазами Ди. Та спала в ногах дяди Саши. Она спала в чужих ногах, что само по себе было странно. Весь день был странный.

“Не знаю о чём вы”, – включила она дурочку. Её и раньше допрашивали, да толку никакого не добивались.

“После смерти Дианы? Или до?”

Кирка почувствовала, как уголок губ предательски выдал её. Она столько говорила о птице, но никто ей не верил, а тут на те.

“Что именно ты видела тогда?”

“Птицу, – показательно отвернулась Кира. Она отвернулась, но сама пристально наблюдала за дядей Сашей и за теми, кто прятался за стеной. Противное ощущение слежки пронизывало всё её существо. – Она клевала Диану, потом тёти Олю. Двоих мальчишек-близнецов, которые жили в доме напротив, старшеклассники. Они стояли за спиной Дианы, когда мы играли. Ушли после того, как птица не смогла тронуть меня”.

“А кошка когда появилась?”

“Вы её видите? Видите Ди?”

“Ди? – усмехнулся мужчина. – Нет, я её не вижу, но твоё поведение характерно для кошачьих, как и атаки. А теперь повтори своё имя”.

“Зачем? – недоумённо уставилась на него Кира. – Дядя Саша, вы же знаете, как меня зовут”.

“Твоё имя”, – потребовал он.

“Кира. Эмпилова Кира Юрьевна”.

“А кошку? ”

“Ди, – совершенно растерялась Кира. – Ди, Диана”.

“Диана? ” – рассмеялся он, но как-то горько, что внутри всё напрягалось от этого.

“Диана, – кивнула Кира. – Она сама сказала, что её зовут Диана, но это долго, когда мне нужно быстро что-то от неё. И… Иногда мне кажется, что она действительно похожа на Диану, вашу дочь, – тихонько добавила она. – Она пришла после похорон Дианы и тёти Оли. Ещё котёнком, но… Размером как взрослая рысь? Мяргала, тёрлась об ноги, роняла, иногда кусала и царапала меня, но всегда защищала. Она не очень хорошо говорит, но я её понимаю. И она всегда обращается ко мне по имени, говорит, что это важно. Моё имя – первое, что она сказала, а вторым было её имя – Диана. Она постоянно дома выкидывает коробку с моей и Дианиной куклами, таскает их за волосы. И…”

“Ты всё такая же болтушка, – он погладил её по голове. Действительно не замечает Ди, она жалобно мяргнула, пытаясь привлечь его внимание, но бесполезно. – Значит, у вас у обеих своё имя”, – задумался он, оглядываясь на зеркало.

“Ди всегда помогала мне, – Кира опустила руку на загривок кошке и ласково почесала её. – Она защищала меня и помогала мне избавляться от одержимых в городе. – Она наклонилась к той и чмокнула в поднятую мордашку. – Если бы не эти твари, то Диана была бы жива. Если бы не они, то были бы живы и остальные ребята. Сэм, Машка, Том, Шура, Лиля, Ми, Димка, Сэв… Падальщик убил очень многих, многих сломал и сожрал, подчиняя их безвольные тушки. Мне удавалось ранить его, но этот ублюдок всегда возвращался в новом теле”.

Что именно убедило тогда дядю Сашу и остальных? Где-то глубоко внутри Кира понимала, что для неё может всё кончится прямо там. У Ди были шансы спастись, бросить её также, как Падальщик. Он бросал умирающих носителей, хуже – он сам разрывал их, вытряхивал кишки, желудок, лёгкие, разрывал их, ломал череп и склёвывал мозг, словно делал всё, чтобы подчинённый до этого ему человек не имел ни единого шанса выжить. У Ди была возможность, но та никогда бы так не поступила. Она сидела смирно, положив голову на колени и мурча. Мурча, что не оставит её.

Да, они спорили и до сих пор спорят. Ди часто отдёргивала её, не позволяла сделать глупости. И Кира не давала ей поступать также. Видимо, дядя Саша и остальные это заметили. Поэтому Кира и Ди всё ещё живы. Правда, Кира обманом покинула отчий дом, хотя вряд ли родители были особо расстроены. Им было тяжело и, казалось, они спокойно вздохнули, когда Кира заявила, что нашла место, где хочет учиться, и оно в другом городе. Мама, которая в прошлом начала бы отговаривать, как делала это с сестрой, лишь кивнула. Отец сказал, что Кире самой решать, как прожить свой век, они с матерью скоро отживут своё и отживут так, как хотели того сами. Она обманула их, они обманули её. Обманывали все эти годы, боясь её. Их страхом было пропитано всё. Если бы не Ди, Кира сошла бы с ума от этого безумия.

Да, она училась, но училась ни в университете, ни в техникуме или колледже, даже ни в училище, а у дяди Саши и других. Она училась выискивать и избавляться от одержимых. Жаль, кто Падальщика убила не она.

– Кира? – Ди толкнула её. – Почему ты отказываешься признать, что девчонка может быть такой же, как ты? Почему отказываешься признать, что она могла пробудиться незаметно для других.

– Потому что её тень не такая, как ты, Ди, – Кира показала кошке двух кукол, которые обнимали друг друга в её руках. – Ты защищаешь меня, не даёшь забыть своё имя, а она… Она всего лишь девчонка, одержимая тенью.

***

– Может, автор этой манги был одним из пробудившихся или одержимых? – спросил Марк, перелистывая только что купленный том.

– Ага, как автор «Токийского гуля», «Страны Чудес Смертников», «Великий из бродячих псов» и ещё десяток-сотню других, – хмыкнула Кира, разворачивая очередное маленькое платье для одной из своих кукол, ворча, что запомнила нафиг ненужные ей названия. Уколола палец, прошипела и засунула в рот, злобно смотря на Марка. – Ты бы делом занялся, а не всякую чушь читал.

– А дел пока нет, – отозвался он, совсем разваливаясь на диване.

– Как же нет, – проворчала опять Кира. – Уборка, готовка, стирка – очередь-то твоя, нет дел у него…

***

Здесь кругом были ржавые конструкции, поломанные панели аттракционов, выцветшие и поплывшие плакаты и разодранные шатры. Заросли полусухих кустарников и жёсткой травы. Высохшие гигантские чертополох и борщевик. Не хватало призраков клоунов или уродцев для полного создания атмосферы фильма ужасов. Неудивительно, что здесь часто пропадали подростки, ищущие острых ощущений, проходящих испытание на храбрость или ведущиеся на “слабо”. Время от времени здесь находили изуродованные и искалеченные трупы. Изуродованные настолько, что опознать можно было лишь через ДНК. Иногда находили только части. Если относительно везло, то обнаруживали уши или пальцы, куски плоти, которые не успели обглодать крысы. Если везло не особо, то поломанные скелеты. Даже бродячие псы обходили эти места.

Вот снова пропали дети. Обыскали всё. Обыскивали все: полиция, спасательные службы, добровольцы. Каждый был бы рад сжечь это проклятое место дотла, но каждый боялся большого пожара из-за сухостоя, ведь контролировать никто не торопился. Формально. По факту люди боялись растревожить то нечто, что жило здесь. Может, объединись люди своим желанием избавиться от него, они бы решили проблему. Но вот снова поисковые отряды, снова запуганные до чёртиков группы людей рыскают всюду. Снова будут жертвы как среди пропавших детей, так и тех, кто ринулся на их поиски.

Крики здесь вообще были нормой. Одни пугались того, что находили; другие пугались того, что находили их. Находили людей зачастую не люди, и даже не животные. Хотя, с биологической точки, может быть, и животные, но людьми эти твари быть точно перестали. Саша знал это.  Привык иметь с ними дело. Был готов к тому, что если расслабится, то убьют его. Убьют так же, как его предшественников. Убьют так же, как его жену и дочь.

Коробка комнаты смеха. Вернее, то, что от неё осталось. Слишком мрачно даже для заброшенного цирка. Сохранившиеся зеркала все заросли паутиной и грязью. Тряпки, бутылки и одноразовая посуда, кости мелких животных и рыбы. Мусор, чудом не начавший пожар. Воняло тухлой рыбой больше, чем затхлостью бомжатника.

– Эй, пацан, ты жив?

– Я не хочу! – вцепился в волосы тот, вжимаясь сильнее в стену.

Тощий запуганный обросший чумазый оборванец. Типичная картина для таких, как он. Но всё ещё было сомнение в том, что он заманивает обманчивой беззащитностью.

– Ты здесь один?

– Нет, не подходите, – затараторил он, пытаясь спрятаться в собственных ободранных коленях.

Только в этот момент в нос ударил запах тухлой гнили. Не рыбы, а животных и людей. Саша научился различать их. Давно, ещё со смерти членов своей семьи. Он различал и не мог перепутать, пусть и зловонье смешало между собой всё гниющее тут. Почувствовал и металлически запах крови. Откуда-то из глубины метнулась тень, заполоняя собой всё пространство. Всё погрозилось в темноту, затопило ощущением опасности, но пока так никто не напал. Выжидали. Причём не мальчишка, кто-то другой. Удивительно, что этот ребёнок ещё жив и не поглощён. Он сильнее сжался, елозя спиной по грязной поверхности кривого зеркала.

Мальчишка обернулся за спину и начал второпях тереть кулаком стеклянную поверхность, а второй рукой царапая себя то за шею, то плечи, то за грудь, при этом что-то бормоча что-то истерично-невнятное. Он озирался то куда-то в темноту, то на зеркало, то на Сашу, продолжая усиленно стирать грязь.

Темнота сгустилась, послышалось шевеление из глубины. Саша подчинился инстинкту, но угрожающее лезвие тени просто разбилось о невидимую преграду, неестественно сверкнувшую зеркальным блеском. Следующий удар снова разбился. Снова блеск. Из темноты появилась тонкая девичья фигура, рядом с ней примерно такого же возраста парень. Оба одержимые. Парень сжал сильнее пальцы девушки, наклонился и прошептал ей что-то. Из-за темноты и маячившей тени не различить, кто из них кто. Лишь видно, как лицо девчонки искривила сумасшедшая гримаса, она откинула голову, нервно захихикала, а после резко оказалась рядом с мальчишкой. Тот не дрогнул, продолжал пялиться в тёмное зеркало, всё ещё держа руку на нём. Разве что уже приложил к стеклу ладонь, а не свой грязный изрезанный кулак.

Зеркальная поверхность вздрогнула. Или же показалось? Девчонка распалась кусками, будто её только что прошило острыми лезвиями. Даже в фильмах это выглядело не так отвратительно, а ведь здесь темно. Может, поэтому выглядело ещё страшнее. Да и ещё мальчишка так и не шелохнулся. Парень лишь хмыкнул на это. Отправил её на смерть? Или не ожидал подобного.

– Дура. – Тень метнулась в один из кусков мяса и притянула его к парню на руку, тот вёл себя так, словно на рынке оценивает говядину. Шибко высокомерный ублюдок, придирающийся ко всему: понюхал и вышвырнул. – Сказал же сперва разбить зеркало.

Лилиадна

Оставьте свое сообщение